Некоторые называют Макиавелли циником, но это заблуждение. Он просто реалистично оценивал природу человека. Да, он говорил, что люди злы – но при этом восхищался правителями, которые ставили общее благо выше личных интересов. Он не отвергал добродетель – просто знал, что она редка.
В его понимании, политика – это не про мораль, а про выживание государства. Правила игры здесь кардинально отличаются от тех, что существуют в мире обычных людей. Например, правитель даже не может себе позволить следовать добрым порывам – милосердию, щедрости, великодушию, человечности – так как это ослабляет его власть и ставит под удар страну. Напротив, Макиавелли утверждал, что жестокость – это необходимый инструмент государя, и подробно объяснял, как её применять ради сохранения власти и порядка.
В отличие от большинства людей, склонных рассуждать о политике шаблонно (например, авторитаризм – зло, демократия – благо), Макиавелли считал, что форма правления должна соответствовать характеру общества, которое может быть законопослушным или коррумпированным, политически зрелым или пассивным – не применяют одинаковую форму там, где материал разный. Другими словами, государственный строй должен полностью соответствовать специфике общества: то, что эффективно работает в одних странах, губительно для других.
Например, маленькие европейские страны – где нет серьёзных внешних угроз и где исторически сложилась традиция гражданской активности – могут позволить себе либеральные модели управления.
Тогда как Россия – с её огромной территорией, многонациональным составом, постоянными внешними вызовами и многовековой традицией централизованной власти – вынуждена использовать более жёсткие механизмы управления. Авторитарный режим здесь неизбежен: слабая демократия приведёт к хаосу, разгулу коррупции, междоусобной борьбе элит – чем непременно воспользуются внешние силы. Именно это и произошло в России в 90-е годы.
США тоже являются империей, как и Россия, однако находятся в совершенно иных условиях: изолированное географическое положение надёжно защищает их от внешних угроз, а исторически сложившаяся традиция самоуправления в сочетании с высокой религиозностью населения и культом патриотизма сформировали законопослушное и политически активное общество. Поэтому демократия здесь возможна и даже необходима, чтобы элиты могли циклично сменять друг друга у власти.
