Потолок был высокий. Высокий, ровный и белый. Его белизна даже немного заходила на стены, где упиралась в красную полосу, за которой начиналась зеленая краска самой стены. Но покрашено было лишь до середины стены, дальше шел зеленоватый кафель.
Лежать было неудобно, правая рука была странным образом зафиксирована, что не давало лечь на бок, а спина уже затекла. Плечо было перетянуто жесткой повязкой. Вовчик, осмотрев себя, продолжил осматривать помещение, в котором находился.
Кровать была приподнята, и он скорее полусидел, чем лежал, что позволяло хорошо оглядеться. Окна видно не было, видимо оно было над головой, потому что со стороны ног был коридор.
Справа стояла белая, тканевая перегородка. Из глубины подсознания пришло слово «ширма». С той стороны тяжело дышал кто-то невидимый.
Плечо начало тихо ныть. Вовчик прислушался к этой ноющей боли и решил, что терпеть можно. Через несколько минут за ширмой закашляли и Вовчик сделал вывод, что лежит там мужик, а не женщина.
– Ничего себе! – воскликнул сосед и тут же громко закричал – Сестра! Сестра!
В коридоре послышались шаги сразу нескольких человек. Высокий парень в белой медицинской шапочке заглянул к Вовчику. Вовчик здоровой рукой показал в сторону ширмы, и парень сместился туда. Следом пробежало еще двое в белых халатах.
– О! – воскликнул сосед – дайте закурить!
– Лежи – после нескольких не самых печатных слов, рекомендовал соседу кто-то из медиков – здесь не курят, да и нельзя тебе.
– Как это нельзя! – возмутился сосед – Я курить хочу, у меня сейчас уши отвалятся.
– Если отвалятся, я тебе их лично пришью – заявил парень в шапочке, переходя на сторону Вовчика, и обратился уже к нему – ты как? Рука как?
– Ноет – признался Вовчик – и это, поесть бы.
– Я тоже есть хочу – заявил сосед за ширмой – курить и есть!
– Это хорошо – громко, обернувшись в сторону ширмы, объявил парень в шапочке – раз есть хочешь, значит, жить будешь!
Парень подошел ближе к Вовчику, потрогал бинты и, кивнув своим мыслям, сообщил:
– Доктор с обеда придет и, наверное, в палату поедешь. Здесь тебя держать нет смысла.
Когда все ушли и остался лишь потолок над головой, из-за ширмы донесся громкий шепот:
– Сосед! Сосед, тебя звать как?
