На мгновение мир застыл. А потом взорвался.
Гвардейцы обеих сторон сорвали с плеч винтовки. Барон Сплюшкин выставил защитное заклятие. Мерзкая улыбка так и не сошла с его лица.
Димитрий выхватил шпагу и призвал духовного питомца. Огромная сова появилась из вспышки над его правым плечом и взмыла в воздух, чтобы миг спустя спикировать. Юлия накрыла меня и своих солдат куполом, одновременно творя ледяное заклинание.
А я собрал всю силу ядра и всю ярость, чтобы выпустить наружу в виде огненной волны.
Скорость создания заклятий – одно из главных качеств боевого мага. В прошлой жизни меня никто не мог превзойти в этом аспекте. В новой же мне ещё есть куда расти. Но всё-таки я оказался быстрее врагов.
Стена из пламени, гудя, рванулась вперёд. Обогнула защиту Сплюшкина, заставила сову Димитрия опять взлететь. Врезалась в ряды его гвардейцев, накрыла с головой и остановилась. Застыла пылающим валом, в котором погибали беззащитные перед магией солдаты.
Резко пахнуло горящей плотью. Душераздирающие крики наполнили двор. Вражеские гвардейцы заметались туда-сюда, как живые орущие факелы. Немногие из них – те, кого успел прикрыть Димитрий – смогли уцелеть и начали стрелять. Люди Иволгина дали ответный залп, и криков сразу стало меньше.
– В дом! – воскликнул я.
– Убейте их! Убейте! – орал барон Сплюшкин.
Кажется, он вдруг понял, что против него не простой пацан. Взмахнул шпагой, и с клинка сорвался светящийся полумесяц. Он врезался в защиту Юлии и разлетелся на осколки, похожие на солнечных зайчиков. Юля ударила следом – ледяная глыба чуть не сбила барона с ног, несмотря на духовный щит, и он был вынужден уйти в оборону.
Димитрий выпал из огня, кашляя и задыхаясь. Его волосы и одежда тлели, на лице краснел страшный ожог. Магический кокон, которым он успел накрыть себя и солдат рядом, долго не продержался.
Гвардейцы Иволгина, забрав тело Михаила, вбежали в дом. Юлия осталась на крыльце, поддерживая щит и обстреливая Сплюшкина ледяными снарядами. Сова попыталась атаковать, но я отогнал магическую птицу струёй пламени.
Стена огня погасла – я больше не тратил ману на её поддержание. Но трава и тела солдат продолжали гореть, источая дым и мерзкий запах.
