Джеки стояла не двигаясь. Она не сводила глаз с Малыша, медленно поворачивая то влево, то вправо кисть правой руки, с зажатым в ней охотничьим ножом, отчего в подрагивавшем желтом свете лампы тускло поблескивало его лезвие. Малыш, стараясь не обращать внимания на нож, напомнивший ему в эту минуту гипнотический маятник, следил за Джеки. Он видел, как вздрагивали ее ноздри, словно у лошади, чуявшей близкую опасность. Вот только ей ничто уже не поможет – «волк» стоит прямо перед ней, готовый в любой момент вцепиться ей в горло. Малыш сделал бы это без всяких усилий, вот только он издавна предпочитал любому ножу любой же пистолет, пусть тот и был бы хоть самой паршивой фирмы, и такого же паршивого качества. Была только одна проблема – нет теперь у него никакого пистолета, а значит, нет и выбора – придется драться с этой сумасшедшей.
Когда Джеки согнула руку в локте, выставив его вперед на уровне глаз Малыша, он вдруг заметил, как сквозь тонкую ткань ее рубашки проступили маленькие крепкие мускулы. Да, они не были, как у профессионалки-бодибилдерши, но по всему чувствовалось, что эта детка ежедневно тягает «дамскую» штангу, или хотя бы поигрывает увесистыми гантелями, постоянно держа себя в форме. А он-то, наивный, думал, что они с сестрой сидят тут, как две дурочки, в ожидании принца на белом коне, или кого они тут годами ждут в своем подводном царстве?
Ему, конечно же, было плевать на возможную силу и ловкость грозной девицы, но, тем не менее, с этой цыпой нужно быть осторожнее. Кто бы знал, как ему не хочется сейчас драться? И что же, интересно, может отвлечь эту роковую красотку от схватки хотя бы на какое-то время, а лучше уж навсегда, чтобы она убрала этот свой тесак с глаз долой?
Джеки стала к нему приближаться, и Малыш хотел уже, было, сделать выпад вперед, но тут вдруг вырубился свет.
– Черт, – тихо выругался он.
В ту же секунду Малыш почувствовал жгучую боль в руке – эта маленькая стерва полоснула его ножом по кисти.
Малыш отпрыгнул назад, одновременно пытаясь услышать в полной темноте звук ее шагов, но как ни старался, ничего слышно не было.
«Может, она тапочки какие-нибудь надела, как у тех чертовых балерин?» – подумал Малыш, и в тот же миг почувствовал, будто его в шею ужалила пчела.
– Тварь, – тихо прошипел он, сразу же пожалев о том, что этим своим коротким возмущением только что выдал свое местоположение, которое Джеки, несомненно, знала и так.
