Глава 1
Как я вдруг начала себя ненавидеть.
– Привет, меня зовут Лиля, и я ревоголик.
Вы только представьте себе эту замечательную картинку. Поставленные кругом стульчики, а на них сидят люди с опухшими лицами. Носы как сливы, глаз не видать. Платки в руках – хоть отжимай. Это если они есть, эти платки. Кое-кто, смотрю, позабыл. Вся футболка в соплях.
Вас заботливо берут под локоток, сажают на свободное место. Вы достаёте из сумки большое полотенце, потому как только его вам и хватает. Представляетесь. И рассказываете свою горестную историю.
Представили? Вот что-то такое мы с девчонками и учинили. А чтобы узнать, как всё началось, давайте представим, что всё вышесказанное относилось ко мне.
Итак.
От меня ушел муж.
Самая банальная ситуация на свете, проще не придумаешь. Однажды вечером, выпив традиционный чай с печеньем, он посмотрел задумчиво в окно и сказал:
– Ты знаешь… Я думаю, нам надо расстаться.
Вот так запросто, без прелюдий.
Я чашку об пол. Стою вся мокрая, на тапочках заварка. И глазами хлопаю. В смысле расстаться? У нас же всё в порядке… Не ссорились, не ругались. Вообще прекрасно жили, мирно, всем бы так. А тут такие новости!
Ладно, думаю, сейчас обсудим. Выясним.
Обсуждать, как оказалось, нечего. Пока я вечерами котлеты жарила, он о смысле жизни думал. И вышло у него, что мы друг другу не подходим. Слишком разные.
Десять лет были одинаковые, а тут здравствуйте.
– Ты пойми, – говорит, – я очень рад, что мы были вместе. Ты хороший человек. Но не для меня.
Я даже на стул с трудом села. Казалось, что все плывет вокруг. Смотрела на него и понять ничего не могла. Как так? Мы 10 лет спим под одним одеялом, все беды и радости на двоих. Даже не поссорились за эти годы ни разу как следует! И вот, приехали.
Переварить это я оказалась не в состоянии.
Вот тогда впервые и заплакала. Даже не так – заревела в голос. Ну знаете, как это бывает. Лицо твое становится похоже на страшный маскарон, ну маску такую, которой раньше здания украшали. Рот огромный, кривой. Нос раздувается. А из глаз все льет и льет…
Муж носился вокруг, полотенце протягивал, чтобы я все вытереть могла. А мне от его заботы только хуже становилось.
Вот стоит он рядом, такой родной, до последней своей клеточки знакомый. Но теперь чужой. И что делать непонятно. Вроде бы броситься к нему, обнять, поцеловать. Как всегда бывало. Только зачем? Раз он решил уйти.
