Читать Две Лии и Иаков. Книга 5 - Алик Серебров

Ранним осенним утром по еще тихим и сонным улочкам Каркемыша, отдыхавшего после бурного празднования нового года «сева», небольшой караван направлялся к южным воротам. Первые солнечные лучи отбрасывали на стены домов, выстроившихся вдоль дороги, длинные причудливые тени нарядно украшенных верблюдов, седоков на осликах, пеших участников процессии. Не было никакой спешки в их движении, скорее сквозила усталость после пребывания в шумной веселой толчее праздника. Сейчас, когда тишина окутывала просыпающийся город, покидающие его приезжие гости уже начали забывать вчерашнюю оживленную суматоху, а в памяти всплывали знакомые пейзажи пустынных пастбищ, ласковые дуновения прохладного ветерка, поднимающего игривые вихри пыли и сухой травы, ласковое тепло первых лучей благодатного солнца, блеяние овец, призывные крики ослов, встречающих очередное утро. Хотелось побыстрее оказаться дома, в родном стойбище, и снова стать естественной частью этого мирка.

Неспешное движение каравана, пробегавшие по лицам путников улыбки при воспоминаниях о приятно проведенном времени у одних, отсутствующие взгляды перед собой и выражение раздумий на лицах других – все свидетельствовало о душевном спокойствии. Все было предопределено, неоткуда было ожидать неожиданностей. Хозяйка обо всех помнит и обо всем позаботится.

Лия привычно устроилась в старом знакомом седле на белоснежной ослице Красотке. Красотка, с которой пришлось преодолеть множество приключений, понимала хозяйку с полуслова и стала скорее подругой, чем обычной, давно знакомой скотинкой, послушной исполнительницей приказов.

Прошло уже более пяти лет с той ночи, когда два сознания, разделенные более чем тремя с половиной веками, повинуясь воле Создателя

объединились в мозгу Лии, девушки из простой крестьянской семьи в окрестностях Харрана. И сделано это было с одной, далеко не благовидной целью, – проверить, сможет ли современная девушка выжить в условиях древней цивилизации, от которой остались лишь развалины величественных зданий да клинописные записи на черепках и камнях, понятные сейчас лишь пытливым ученым.