Пролог – Визит незнакомца
В тот вечер Вера задержалась на работе. В кабинет зашёл странный человек с серыми глазами и оставил письмо с координатами… Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Часы остановились, будто время утратило значение. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Часы остановились, будто время утратило значение. Часы остановились, будто время утратило значение. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Часы остановились, будто время утратило значение. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Часы остановились, будто время утратило значение. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Часы остановились, будто время утратило значение. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Часы остановились, будто время утратило значение. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Часы остановились, будто время утратило значение. На страницах гримуара начали появляться новые строки… На страницах гримуара начали появляться новые строки… Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Часы остановились, будто время утратило значение. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Её разум разрывался между логикой и интуицией. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Часы остановились, будто время утратило значение. Часы остановились, будто время утратило значение. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Часы остановились, будто время утратило значение. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Её разум разрывался между логикой и интуицией. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Часы остановились, будто время утратило значение. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Её разум разрывался между логикой и интуицией. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Часы остановились, будто время утратило значение. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Часы остановились, будто время утратило значение. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Часы остановились, будто время утратило значение. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Часы остановились, будто время утратило значение. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Её разум разрывался между логикой и интуицией. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. На страницах гримуара начали появляться новые строки… Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Часы остановились, будто время утратило значение. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Ощущение, что кто-то наблюдает за ней, становилось невыносимым. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Где-то в глубине здания раздался глухой стон. Прохладный ветер прошелестел сквозь полуразрушенные стены. Часы остановились, будто время утратило значение. Часы остановились, будто время утратило значение. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Каждый шаг отдавался тревогой в её груди. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Старые рукописи шептали ей на забытом языке. Тени сгущались, и Вера чувствовала, как её сердце замирает. Её разум разрывался между логикой и интуицией. Звук капающей воды эхом отдавался в коридоре. Где-то в глубине здания раздался глухой стон.
