Пирожки
У нас три прародителя. Они подарили нам жизнь, слившись в единое целое.
Мы стали огромным куском тяжёлой, липкой материи. Мы не существовали тогда в привычном понимании, скорее находились в небытии. Тёмное, тёплое пространство между диваном и батареей стало нашей обителью.
Прошло время, и мы вышли оттуда в бескрайний и бесконечно холодный мир.
Они разделили нас. Мы стали чем-то обособленным, но ещё не одухотворённым. Они взяли сгусток субстанции и разделили его. Они вложили в нас его и запечатали внутри. Не все из нас оказались готовы принять его. Не все из нас выдержали то, что оказалось в нас. Многие просто лопались и растекались, заполняя всё субстанцией и частями себя.
Те же, кто оказался сильнее, получили взамен нечто большее. Они стали чем-то иным, перешли на ступень выше, потеряв себя прежних навсегда.
Нас снова переложили, затем покрыли жидкостью, дающей боль, напоминавшей что-то из прошлой жизни. Эта мысль сводила с ума. Будто то, что было там, чувствовало обиду и хотело вернуть своё детище себе. И вновь были те, кто не справился и пошёл рваными ранами.
Дальше нас ждало ужасающее пекло. Субстанция вытекала через наши увечья и тут же спекалась. Жидкость на нас раскалилась, наша кожа покрылась глубокими ожогами, наши тела окаменели, заперев нас внутри. Пытка длилась мучительно долго. Думать о чём-либо уже не представлялось возможным. Это был конец.
***
Вася достал из духовки противень с коричнево-серыми пирожками. Почти из всех вытекло повидло, залив пергамент чёрной пузырчатой сеткой. Вася подождал какое-то время, а затем решил опробовать своё творение – может, на вкус они лучше, чем на вид. Кусал осторожно, всё-таки горячий. По виду должен был быть с малиной, но внутри начинки не оказалось – наверное, вытекла. Вася вздохнул: может, в следующий раз будет лучше.
