Очнувшись на сырой земле среди серых кусков бетона, ощетинившихся арматурой, Иван Зима тяжело приподнял голову. Мысли скакали, в голове стоял гул. Неуверенно пошевелил сначала руками, потом проверил ноги. Вроде все в порядке, нигде не болит, только голова, кажется, была готова лопнуть, и звуки слышались приглушенно, как будто издалека. Дневной свет резанул по глазам, как только Иван попытался их открыть. Зажмурился, чуть подождал, снова попробовал оглядеться. Слава Богу, вроде живой.
Минуту назад Зима, пробираясь короткими перебежками от одного разрушенного дома к другому, пытался догнать своих пацанов, чудом прорвавшихся на позиции врага. Среди постоянного шума – стрелкотни автоматов, бесконечных прилетов вражеской артиллерии – Иван поймал кураж и не успел вовремя укрыться. Когда он пробегал по большой воронке, его спасло только то, что шальной снаряд ушел правее и упал за разрушенную бетонную стену, но все же близкий разрыв оглушил, сбил с ног.
Зима чуть приподнялся, подполз к толстому бетонному блоку, торчащему из земли. Осторожно выглянул. Перед глазами открывалась ужасная картина. Прямо на него ощерились пустыми проемами обгоревшие цеха некогда большой промзоны. Правее сгорбилось, как столетняя старуха, наполовину рухнувшее двухэтажное административное здание – одна его часть смотрела на мир пустыми окнами, вторая половина лежала бесформенной кучей кирпича. Не так давно здесь кипела жизнь: люди приходили на работу, садились за столы, включали компьютеры. Кто-то курил у входа, оживленно обсуждая с коллегой предстоящий день. Во дворе тогда, наверное, стояли грузовики, автокраны, погрузчики, между ними суетились водители – готовили машины к работе. Сейчас внутренний двор предприятия был перепахан взрывами тяжелых снарядов, асфальт большими кусками выворочен из дороги, вокруг – остовы сгоревших машин на обуглившихся шинах, и кажется, что они опустились на колени, печально склонив головы, скорбя о чем-то своем. Рядом расположились полукруглые ангары под металлическими крышами: они все измяты, словно какой-то великан скомкал их в приступе бессильной ярости. Плиты бетонного забора разбиты, сломанные пополам столбы оскалились острыми краями, повсюду валялись разбросанные взрывной волной куски бетона и кирпича, почерневшие от адского огня. Промзона уходила далеко вперед. Раньше одно предприятие тесно граничило с другим, сейчас это все стало одним огромным месивом разбомбленных зданий. То тут, то там над этим месивом поднимался дым, воздух пропах порохом и сырой землей. Все вокруг было серо-черным.
