Читать Человек, живущий в доме на холме - Мари Микитас

«Долгие годы меня преследовал неприятный недуг – он распространялся по всей коже, вызывая постоянный дискомфорт, зуд и даже боль. В этом романе собраны фрагменты моей памяти – отрывки тех дней, когда я боролась с, казалось бы, такой несерьёзной по общепринятым меркам болезнью – аллергией, источник которой так и не был найден.»

Примечание от автора.

«Странно, что болезни выбирают без того несчастных людей.

Будто счастья они и не заслужили».

1950 г.

Без того шаткий мир становился все более шатким всякий раз, когда мистер Уайльд снимал свою черную шляпу. Его впалые глаза и острые скулы говорили о нездравии. Кожаные перчатки скрывали костлявые руки с неестественно длинными пальцами. В последние годы мужчину мучил страшный зуд. Такой, будто тысячи чертей скребут уставшую дряблую кожу. Кажется, сам дьявол наградил его этим недугом.

Один из маленьких городков на севере Англии, который частенько называли «Тихим», засыпал ближе к десяти вечера. В это время солнце уже скрывалось за горизонтом, утопая в горах, что расстилались вдали лазурного озера. Маленькие улочки погружались во мрак, довольствуясь лишь лунным светом и горсткой едва заметных звезд. В окнах гасили свет и задергивали шторы, будто это не просто ткань, а железный занавес, способный защитить от всякого зла. В семьях, где двое и более детей, начинались пугливые рассказы – потеха для тех, кто постарше. Неудивительно, ведь в последние годы странная хворь время от времени забирала жизни местных жителей. Чаще всего умирали новорожденные дети или же вновь прибывшие в город жильцы. Нелепые легенды и небылицы бродили об этом месте, будто город не терпит «новеньких», будь они невинные младенцы или старые мудрецы. Некоторые верили, что проклятие пришло в их город вместе с мистером Уайльдом. Оттого никто не высовывал и носа после заката солнца, зная, что где-то по улицам ходит человек, желающий выпить чужую душу.

Отварив скрипучую дверь своего покосившегося дома, Уайльд вышел на улицу, почувствовав легкое прикосновение ветра. Осень обжигала первыми морозами раны на его изуродованном ныне лице. Лес, что располагался за этим домом, приятно пах влагой и гнилой листвой. Поправив черный плащ и прикрыв оголенную шею, мужчина прошел несколько метров вперед, остановившись у склона холма. Там, в ущелье гор, которые казалось дотягивались до небес, засыпал напуганный город. Порой темнота сгущалась, и тогда эти горы сливались с ночью, оставляя витать в воздухе свои белоснежные шапки. Некоторые жители не раз рассказывали о том, как видели силуэт в шляпе там, на холме, возле «проклятого» леса.