«Один маленький шаг для человека – тысяча шагов для муравья», – гласит старая шутка. Я вспомнил её, глядя в иллюминатор. Земля уже была тусклой бирюзовой точкой, а Солнце – жёлтым горошком, потерянным в чёрном бархате космоса. Мы, эти самонадеянные муравьи, копошились на своём крошечном шарике глины и мха, пока не нашли Стелу.
Она ждала нас на краю ничего – холодный, шершавый осколок иной эпохи. Её гравировки не были письмом. Это был крик, вмороженный в металл. Математика – единственный язык, который мы поняли: «Опасность. Молчите. Они рядом». Мы прочли послание и затаили дыхание, словно дети, спрятавшиеся от монстра под кроватью. Космос, который мы мечтали покорить, вдруг стал гигантской тёмной комнатой, где что-то щёлкнуло зажигалкой…
Именно тогда мы увидели себя. Не покорителей, не исследователей. Муравьёв. Мы нашли не артефакт – мы нашли предсмертный дневник другого муравейника. Его последние слова: «Он сжигает нас. Бегите». Но куда? Бежать некуда. Лупа уже наведена. Солнечный свет, такой родной и тёплый, вдруг стал казаться сфокусированным лучом смерти. Всё, что нам осталось – шептаться над обугленными страницами чужого дневника, гадая: успеем ли мы записать свой? Или щелчок зажигалки уже раздался за спиной…
Акт 1: "Обретение Тишины"
Глава 1: Ложная Тревога №407
Тусклый свет люминесцентных ламп, давно нуждавшихся в замене, выхватывал из полумрака Главного зала контроля станции «Гесперия» лишь островки активности. Воздух был спертым, пропитанным запахом озона от старых консолей, пылью вентиляционных решеток и кисловатым душком вчерашнего кофе, застывшего на дне немытой кружки где-то за монитором Бориса. Гул систем жизнеобеспечения – низкое, монотонное «оммм» – вибрировал в костях, сливаясь с мерцанием десятков экранов в единый фон вечного, утомительного присутствия на краю пустоты.
Константин Малахов, для всех на станции просто Костя, машинально тыкал пальцем в клавиши своего терминала. Перед ним скучным каскадом бежали цифры телеметрии внешних датчиков: давление в шлюзовых камерах (норма), уровень радиации в секторе Гамма (минимальный, фон), статус патрульных спутников… Его взгляд скользнул по огромной центральной панели – мозаике из индикаторов и тусклых экранов, показывающих схему секторов вокруг «Гесперии». Там, в Секторе 7, мигнул и погас знакомый огонек. «Патр. Альфа: Аном. Контакт». Рядом высветился номер: №407. Еще одна ложная тревога. Сотый, тысячный за смену? Костя уже сбился со счета за свои три месяца на «Гесперии».
