Пролог
Алексей щёлкнул «мышкой» и открыл очередной файл. Я кинула взгляд на экран. Полутёмное просторное помещение, подсвеченное по бокам скрытыми от глаз лампами. Кстати, чертовски грамотно! Некий источник света прояснил площадку в центре кадра, боковые придали ей ненавязчивые красноватый и зеленоватый оттенки так, что фигурка сидящей на полу девушки получалась объёмной и хорошо видимой. Длинные волосы скрывали её опущенное лицо. В целом композиция выглядела гармоничной и вызывала бы приятные глазу ощущения, если бы не ужасающая тематика съёмки… Послышался резкий звук свистка. Девушка подняла голову. Свисток резанул ухо снова. Девушка развернулась, встала на колени и поползла к камере. Третий свисток. Пленница подняла с пола ошейник и попыталась застегнуть его вокруг своей шеи. Он соскользнул и упал. Волосы мешали ей. Она приподняла их на затылке одной рукой и затравленно взглянула прямо в объектив. Меня обдало жаром. Не может быть! Не может! Может. Без сомнений. Я смотрела в знакомые до боли глаза…
Глава 1
В начале марта в Нижневолжске включили весну. Снег, обильно покрывший город в последние недели февраля, осел под лучами солнышка, а через пару дней испарился без следа, обнажив нежную зелёную траву. К моему удовольствию, мята и руккола под окном успешно перезимовали и соседствовали с проросшими луковицами тюльпанов. Неожиданно для самой себя, я ощутила небывалый подъём и желание развести бордосскую жидкость. Тревожные сигналы возраста, не иначе! «Это просто любопытство!» – успокаивала я себя – «Интересно же, не замёрзли ли на даче наши с Костиком растения!»
И вот на сайте железной дороги появилось обновлённое расписание загородных электричек. Субботним утром я развела в «пятилитровке» белёсо-голубую жидкость и вышла на прохладную улицу. Костя остался дома в компании собаки и кота, пообещав соорудить к моему возвращению что-нибудь съедобное. Сумасшедших в вагон набралось не очень много, и на своей станции я сошла одна. С трудом добралась до нашей улицы – раскисшая на солнышке земля липла к ногам, и кроссовки превратились в чугунные шары для каторжников. Чертыхаясь, я добрела до калитки и наконец-то оказалась на участке. Дача-на-закате цела и невредима! Да, она растеряла яркие летние краски, деревья выглядели угрюмо и сиротливо, всё вокруг было серым и неприглядным. Но это пока! Я сбросила с плеч рюкзак с тяжёлой голубой банкой и устремилась к малышам, посаженным в прошлом году. Тонкие прутики были на месте. От сердца отлегло. Я перелила красивые химикалии в опрыскиватель, натянула на голову капюшон толстовки и принялась разбрызгивать жидкость на растения, покрывая их нежно-голубой плёнкой. Часа через полтора я распыляла остатки бордосской смеси на грушу, символ Дачи-на-закате, когда из-за соседского забора вдруг послышался человеческий голос. От неожиданности я подскочила на месте и чуть было не уронила опрыскиватель. Приблизительно так же чувствовал себя Робинзон Крузо, обнаружив на пустынном острове след босой ноги. Я осторожно залезла на бочку, стоявшую возле забора с прошлого сезона, и тихонько заглянула на соседний участок. Разгулявшееся воображение живо нарисовало призрак Толика и Лилю в кандалах, но реальность оказалась не такой ужасной. По двору расшагивал крепкий, хорошо сложенный мужчина средних лет и наговаривал что-то на камеру телефона. Видимо, экран показал незнакомцу ошалелое лицо странной девицы, возвышающееся над забором, поскольку тот обернулся и воззрился на меня с не меньшим удивлением.
