Ночь. Свет двух лун серебрился на дикой листве. Двумя красивыми дорожками подсвечивал озёрную гладь.
Я стояла в шаге от воды. Совершенно обнажённая. И каждой клеточкой чувствовала, как взгляд шиарийского командора обжигает мою спину.
Опасно. Ведь кроме нас здесь никого не было.
Лишь я – рабыня. И он – мой хозяин.
Чувствуя, как возбуждение разрядами скользит по коже, я сделала вид, будто не замечаю жаркий взгляд. На полувздохе шагнула к озеру.
Коснулась голыми ступнями влажного песка. Пропустила искрящуюся колкую прохладу между пальцев ног. Как мне этого не хватало!
Вдохнула свежий, прохладный воздух полудикой опасной чужой планеты. Блаженно потянулась, подставляя тело лёгкому прибрежному ветерку.
И вновь мои мысли вернулись к шиарийцу – представителю хвостатой гуманоидной альфа-расы. Сильному псионику. По документам – моему хозяину. Я упорно не смотрела в его сторону, но образ мужчины: волосы цвета тёмной крови, развевающиеся на ветру, чёрная космийка, подчёркивающая мощь и размах плеч, раздвоенный на конце смертоносный алый хвост – всё это словно впечаталось в мой мозг.
Я видела этот образ, куда бы не пыталась деть глаза.
Взывала к силе воли: хватит, Селена, не смей даже думать об этом!
Не надо его провоцировать. Не стоит, так медленно заходить в воду, качая бёдрами, будто призывая самца. Иначе то, чего ты так боишься – случится!
“Но соблазнить его – это мой шанс на побег. Единственный шанс”, – шептал другой голос в моей голове.
Соблазнять мужчину было безумно страшно. Волнительно. Нервозно! Опасно… Всё равно что ходить по краю бездны.
Хотя шиариец смотрел издалека, я себя не обманывала: этот хищник может за один удар сердца оказаться рядом. Сжать в горячих руках моё тело, заставить меня встать на колени или лечь животом прямо на искрящейся прибрежный песок. Его мощный раздвоенные хвост обовьёт мои запястья. И тогда я буду лежать совершенно беспомощная, раскрытая перед шиарийцем. Как и положено рабыне. И не останется для меня во всей вселенной ничего, кроме его порочных желаний.
Только ли его?
…а чего хочу я?
Я шла по мелководью, стремительно уходя в хрустальную глубину воды, и размышляла. О том, что шиариец хотел бы сделать со мной. Я читала это много раз в его золотистых глазах. Он вёл себя холодно, почти жестоко – а глаза говорили мне совсем другое. И я продолжала гореть. И думать. Представлять.
