– Олимпиада Вениаминовна, вот вам материал особой важности. Только вы справитесь!
И улыбается так гаденько! Очередную дрянь, небось, подсунул, не иначе как. Насупившись, беру из рук зама участковых стопку, где материалов двадцать навскидку. Козлина, то есть Козлов, продолжал тем временем:
– Там нашей новой любовнице депутата района какие-то хулиганы жизнь портят. То ручку двери говном измажут, то насрут. Туда же. Вот сверху прямо материал лежит.
– Михалыч, а ничего там больше не лежит? – пытается шутить наш местный Петросян.
Тот случай, когда фамилия у человека говорящая, да еще и похож внешне. Жаль, характер подкачал. Такой же «классный» мужик как Козлов. Я же пробегаюсь глазками по строчкам, оценивая уровень трындеца.
Ну, да, особая важность сочилась из каждой строчки. Козлина Козлов сам лично собирал материалы, поэтому там было… Ни фига там не было! Все самой придется делать, начиная с поквартирного опроса, а глядя на адрес, едва ли не застонала. Мажорная высотка для богачей.
– Дело на особом контроле у самого высокого руководства, надо проявить всю нашу оперативность, мастерство и понимание ситуации. Это понятно, товарищ лейтенант?
– Более чем, – буркнула я, демонстративно удаляясь от центра нашей облезлой «совещательной» в сторону столов.
Я знала, что сейчас начнется переливание из пустого в порожнее, прерываемое шутками за триста от Петросяна. А мне не хотелось снова до ночи сидеть.
– Кто следующий на раздачу? Такой красоты нет, но есть парочка дохлых кошек, восхитительный погнутый забор и даже заявление на всеми любимую Светлану.
Капитан справа от меня смачно выругался, а потом поднялся. Отправила ему сочувствующий взгляд, пряча улыбку. Это не укрылось от Козлины.
– Олимпиада Вениаминовна, вам весело? Уже все действия, направленные на раскрываемость хулиганства с говном на ручке, что ли, сделали? Или желаете помочь Ивану Борисовичу изловить Светлану?
Вопрос остался без ответа, ибо был риторическим. Ну, уж нет! Чур меня! Мы в прошлый раз с Ванькой это чудо по всему району часа три искали.
Правда, было это в холодное время года, в ежесезонное осеннее обострение, когда на районе у местного шизофреника переклинивало, он крал бабские шмотки, косметику в местном магазинчике, напяливал все это на себя и ходил качал права среди местных бабок.
