Читать Предел бесконечности. Книга первая: Признаки болезни - Владимир Органов

Когда вы просыпаетесь утром – вы уверены, что вы это вы?

Простой вопрос, который вы можете задать себе, глядя в зеркало.

– Эй, друг… или подруга… как тебя там зовут?

Это вас не ставит в тупик? Конечно, вы – это вы. Кто бы сомневался. Но… а что тогда случилось с вами, пока вы спали?

Пока вы были немного в отключке, пока не слышали и не видели этот мир – настоящий, привычный, материальный. Может, этот мир вовсе и не ваш? Может, вы – уже не вы?

Вы хорошо спите? Не читаете перед сном? Зря.

А сны? Вы уверены, что это просто сны?

В каждом из них есть нечто – неоспоримое. Такое, в чём вы не сомневаетесь ни на секунду, пока там находитесь. Те образы, те чувства, те обстоятельства – как будто именно они и есть настоящие. А не эти. Не этот мир.

Сомнения в собственной идентичности рождаются именно там. В снах.

Кто этот, который я во сне? Совпадает ли он с тем, кто сейчас чистит зубы, пьёт кофе, стоит в лифте, глядя в своё отражение?

Сны вытаскивают наружу то, что спрятано в нас. То, что бодрствующее я так стыдливо отбрасывает, как ненужное. Может быть, мы – это вовсе не тело, не данные в паспортах, не голоса, не даже имена. Может быть, мы – это нечто, что умеет переходить из одного мира в другой, не теряя себя, а лишь примеряя постоянно новые или привычные образы.

А если так, то кто мы на самом деле?

Вы спите хорошо? А перед сном не читаете? Зря. Чтение перед сном – прямой тоннель в другой мир. Слова распадаются, превращаются в образы, в ощущения, вы уже не различаете, где страница, а где видение, и вот уже персонажи книги продолжают фразы в вашем сне, но говорят не то, что было написано, что-то совершенно другое.

А потом – пробуждение. Возврат. Только вот чувство, что ты не вернулся до конца, что что-то осталось там, – оно не отпускает. Порой день проходит как тусклая обыденная декорация, как ритуал, который исполняешь без участия. А в памяти живёт нечто более яркое, обострённое, почти болезненное по силе – фрагмент сна, не объяснимый, но безусловно твой. Как будто именно там ты был – в себе.

Что реальнее – то, где ты дышишь, или то, где ты чувствуешь? И если сны – всего лишь внутренний театр, плод воображения, тогда почему тело дрожит по утрам, как после пережитого наяву? Почему иногда стыдно за поступок во сне, за слова, которые не были сказаны, но горят, как след от ожога?