Читать Смыслы - Никто Николаевич

До того, как у тебя появилось имя, был только тёплый свет. Неуловимое дрожание, похожее на эхом отзвучавшую песню до твоего появления. Ты ещё не знал, что значит быть, но уже был.

Не было мыслей, не было истории. Была пульсация – как первый набросок мелодии, которую однажды назовут жизнью. Что-то вибрировало в пустоте, и эта вибрация медленно собиралась в форму. Твою.

Мир ещё не стал миром. Он не имел запаха, формы, направления. Всё, что было – готовность встретиться. Как будто кто-то звал тебя тихо, почти неслышно, но неотвратимо. И ты двигался к этому зову, хотя двигаться было некуда.

Если бы кто-то спросил тебя тогда – зачем? – ты бы не ответил. Не из упрямства. Просто у тебя не было языка. Только предчувствие. Как у капли дождя, которая ещё висит в облаке, но уже знает – скоро падать.

До того, как ты стал сыном, другом, учеником, ты был безграничной возможностью. Не выбором, а – возможностью. Не результатом, а – чистым "до".

И вот однажды: толчок, тьма, крик. Холод встречается с тобой впервые. Всё слишком громко, слишком ярко, слишком много. Добро пожаловать. Ты родился.

Ты ещё не знаешь, как зовут мать. Как пахнет июль. Что бывает боль. И что однажды ты будешь вспоминать этот момент – не как начало, а как потерю. Потому что "до того, как" – это не про время. Это про то, что было, пока тебя не называли тобой.

И всё-таки ты здесь. И каждый смысл теперь будет искать дорогу к этому «до». Через боль, любовь, провалы, надежду. Через людей. Через тебя.

Это глава, которую не напишет никто. Потому что она происходит не словами. А шёпотом между жизнями. Она не про события. А про пульс. Про зов. Про "да".

Ты пришёл не с пустыми руками. Хоть и никто этого не знал. В тебе уже были тени историй – других, возможно, забытых. Быть может, кто-то однажды скажет: «Он с самого начала был не такой, как все». И это будет правда. Но не полная.

В тебе не было плана, но было направление. Как у ветра – он сам не знает, куда, но точно знает, что должен идти. Ты был этим ветром. И тобой был наполнен каждый сантиметр молчания между сердечными ударами твоей матери.

До того, как ты узнал слово «любовь», ты уже её слышал. Не ушами, – кожей, нервами, вибрацией. До того, как ты понял, что значит потеря, ты уже хранил кого-то в себе. Слепо. Неведомо. По-человечески.