Невысокая женская фигурка, укутанная в нежно-голубое кимоно из
плотного сукна, неспешно поднялась по деревянным ступеням, ведущим
в незамысловатое жилище из серого камня. Простое по своей форме,
холодное и неродное по ощущениям. Это был обычный дом, странным
образом расположившийся почти на самом краю скалистого обрыва.
Холодные северные ветра беспощадно путались в нежных складках
кимоно, норовя сорвать его с плеч своей хозяйки. Но ни жестом, ни
своим видом девушка не показывала, как ей неудобно двигаться в
таком облачении в условиях севера. Уже оказавшись на просто
сколоченном деревянном крыльце, она нерешительно обернулась,
смотря, как золотой солнечный шар тонет в глубинах ледяного фьорда,
на краткий миг превращая окружающее пространство в сказочный
нереальный мир, сияющий и волшебный. Она любила эти секунды между
днем и сумерками. Здесь, в чужой стране, это стало её любимым
временем, когда она могла хотя бы на миг представить, что в её
жизни ещё возможно чудо. Мириады огненных искр окрасили темную
гладь, и в душе всколыхнулось что-то такое... Надежда? Да, такая
сладкая, чуть солоноватая и в то же время горькая эмоция, которая
утонет вслед за солнцем в северных глубинах.
Уже ничего не изменить. Она сделала то, что сделала. Она
ошиблась... сильно, и теперь ничего не вернуть. Хотя, по сути, она
добилась того, о чем мечтала. Она свободна и независима. У неё свой
дом на скалистом берегу Аранты, и она никому и ничего не должна.
Вот только почему, когда наконец получаешь то, о чем больше всего
мечтала, так хочется кричать во весь голос...
Миг её маленького волшебства, которое она получала каждый день
утром и вечером, подошел к концу. Ветер стал ощутимо холоднее, и
пока ещё легкие сумерки опустились на землю. Иола наклонилась,
подбирая с пола последнюю охапку дров, чтобы немного протопить печь
перед стылой весенней ночью, и приоткрыла дверь в свой простой дом
из серого камня. Внутри царил полумрак, развеваемый несмелым
пламенем свечи и бледным светом уходящего дня. Она бережно опустила
древесину у просто сложенной печи и подошла к окну. Опустилась на
колени перед низким столиком, на котором сиротливо расположились
письменные принадлежности. Развернула широкий лист бумаги, положив
его прямо перед собой. Взяла кисть и емкость с тушью. Придерживая
широкий рукав кимоно, девушка аккуратно опустила кончик кисти в
черную гущу, после вывела один символ, затем другой. Так рождалась
странная вязь её письма, которое она не единожды пыталась начать
писать, но за два года так и не смогла закончить.
