«Тепло, как будто в тебе запущены
все котельные,
а наши дни с тобой, как один все,
наперечёт.
Узор невидимый, что ты вывел рукой на
теле мне,
весь печёт»
Хедвиг
Леся стояла перед большим круглым зеркалом
и смотрела на своё отражение. В обычном нижнем белье телесного цвета, которое
только подчёркивает бледность её кожи, она, по собственному мнению, выглядит
совсем не привлекательно. Худая, с узкими плечами и маленькой грудью она больше
напоминает девочку-подростка. А между тем ей уже двадцать два года.
– Эй, Снегурочка! – в каморку заглянул
бойкий молодой человек с шустрым взглядом. – Не слышишь, что ли? Тебя вызывают!
Это Юрка, её напарник. Он, нисколько не
смущаясь, осмотрел Лесю, а потом удовлетворённо хмыкнул.
– Так и выйдешь на сцену? В чём мать
родила?
Леся недовольно покосилась в его сторону.
– Иди уже, хватит пялиться. Не для тебя это
всё.
– А для кого тогда? – Юрка и не думал
уходить. Прикрыл дверь, подошёл ближе. – У тебя после работы какие планы?
Может, сходим куда-нибудь, а? На дискотеку, например.
– Нет, – Леся достала из шкафа костюм
Снегурочки, надела и стала застёгивать пуговицы. – Некогда мне. После работы
меня ждут.
– Кавалер? – пока она одевалась, Юрка не
сводил с неё глаз.
– Да
уж, кавалер…
Она застегнула пуговицы, обвязала вокруг
тонкой талии пояс и взяла шапку. Тут же стояли сапоги. Юрка был недоволен тем,
что она не обращает на него внимания.
– Эй, Лесь… Послушай! – встал возле неё и
схватил за плечо.
Она тут же сбросила руку.
– Пусти!
– Ну, чего ты такая?
– Терпеть не могу, когда ко мне
прикасаются!
– А кавалер твой? Как же ты ему
разрешаешь? – не унимался Юрка.
Но Леся строго на него посмотрела и
сказала твёрдым голосом:
– А это уже не твоё дело!
Тот вконец обиделся на неё.
– Да пошла ты, в таком случае! Строишь из
себя недотрогу, сама, небось, уже под кем только не была! Знаю я вас,
детдомовских. Все хороши – пробы негде ставить!..
Леся почувствовала, что ещё немного – и
она готова будет убить его. Поэтому честно предупредила:
– Уйди, Юрка. Или я за себя не ручаюсь.
Он усмехнулся, но больше ничего говорить
не стал. Вышел из каморки. Леся обхватила обеими руками лицо. Щёки горели как
от огня. Было ужасно противно и… больно.
