О пользе трагедий скажу я два слова:
На дно ты попал – и не жди уж иного,
Как с кровью, локтями, когтями, клыками
Карабкаться, падать, сгорать, словно пламя,
Что дорого было – терять безвозвратно
И знать – не вернуть уж былого обратно.
И, проходя по дороге проклятий,
Вбирать в себя силы охранных заклятий,
Тех, что помогут выстоять в битве;
Слов, что накроют охранной молитвой.
Ты станешь сильнее, взлетев, словно птица,
И невозможного сможешь добиться.
– Сейчас я вживлю тебе три джей-ти-порта, – голос отца, склонившегося над инструментами, был надтреснутым от волнения. – Будет больно, ты потерпи. Так надо.
Оглянувшись на меня, сидящую в операционном кресле, он с неожиданной теплотой добавил:
– Это все, что я могу сделать, чтобы спасти тебя, доченька. Так у тебя хотя бы будет шанс.
Кресло стерильно-белой палаты было велико для меня, девятилетней девочки. Да и запястье, не чета мужскому, оказалось слишком тонким для зажима, рассчитанного на совсем другой обхват. Но отец положил под локоть валик и резко стянул фиксаторы.
В глаза ударил яркий пучок света. То, что сейчас должно было со мной случиться, я видела не раз. Но тогда на этом месте сидели бывалые пилоты, изрядно повидавшие и пережившие на своем веку.
– Сначала я найду один из периферических нервов, что рядом с лучевой костью, а затем в пресинаптическую щель введу зонд с окончанием порта… – Описывая порядок действий при операции имплантинга, отец старался то ли отвлечь меня от тревожных мыслей, то ли успокоиться сам.
Обычно джейтишки вживляли пилотам, налетавшим не одну тысячу часов в военных рейдах. Только на опытных и перспективных правительство Земного Союза тратило дорогостоящие импланты.
Сам процесс вживления проходил весьма болезненно. Это со стороны казалось, что просто делают укол большой иглой, а затем на коже вместо следа от прокола остается выход JT-порта. Я видела, как кричали и дергались в конвульсиях те, кому приходилось побывать в кресле этой операционной. Половина из них, промучившись несколько месяцев от непреходящей боли, получали вердикт – отторжение импланта. С таким диагнозом долго на этом свете не задерживались.
Как-то раз я спросила папу: «Почему им не вколоть обезболивающее, чтобы пилоты так не мучились?» На детский вопрос отец как истинный ученый ответил предельно серьезно: «Тогда блокируются нервные окончания, и срастание порта с нервной системой человека становится невозможным».
