Солнце еще пряталось за стенами
заводских строений, но горизонт уже подкрасило алым. Небо светлело,
розовый цвет ширился, заполонив восток, и вскоре над ржавой крышей
литейного цеха проступил краешек слепящего диска. Он выглянул,
словно осмотрелся по сторонам, и пополз вверх, разгоняя сумерки,
даруя людям тепло и надежду.
Я следил за ним, устроившись в старом
продавленном кресле, наблюдая рождение нового дня сквозь грязное,
запыленное окно, Следил, не шевелясь и почти не мигая. Я любил
восход солнца, хоть он и вызывал у меня постоянную грусть. Сложно
не грустить, когда твоя жизнь в закате. Когда она потеряла смысл,
проходит в медленном угасании, а ты даже ничего толком и не сделал
и сделать уже никогда не сможешь.
...Серые, рваные облака проносились
близко. Так близко, что я хотел потрогать их рукой, хоть и знал,
что это безумие. Под крылом проплыла серебристая лента реки,
каменный мост, серая нить дороги густо обсаженной деревьями. Слева
появился город. Из-за обилия каменных стен и черепичных крыш,
осенней редкости зелени, он казался коричневым. Вновь показалась
река, и я увидел, как тень, моя тень, скользнула по ее сияющей на
солнце глади. Дети, рыбачившие у моста, побросали свои удочки,
вскочили, рассматривая мой полет. Я помахал им крыльями, и они
замахали мне в ответ, приплясывая от восторга и радости....
Мне снились необычные сны. Раньше их
никогда не было, а вот теперь, когда жизни осталось пару месяцев,
они вдруг появились. Настоящие, практически неотличимые от яви:
живые, наполненные чувствами, эмоциями и событиями. Они были
сладкими как любимая женщина и затягивали как наркотик. Но стоило
проснуться, и сны стирались, оставаясь лишь тенью на краю памяти,
лишь ощущениями. Это были странные, необычные ощущения: вкус
морского воздуха, бьющего в лицо и холодящего кожу солеными
каплями, чужая луна, словно тонущая в небе, задрав вверх оба рога,
пыльная тень незнакомых деревьев. Иногда вспоминались запахи, тоже
чужие и непривычные, вспоминался вкус необычных блюд. Блюд, которых
мне никогда не приходилось есть.
Появившееся солнце похоронило мой
сон. Высушило, выжгло, выгнало прочь. Он истаял, растворился,
оставив в памяти лишь маленький кусочек и огромное, горькое
послевкусие сожаления. Словно измятую, черно-белую фотографию. Я
только помнил, что летал. Летал во сне. Совсем рядом проносились
ослепительно-красивые облака, голубело чистое небо, и внизу
проплывали майские, изумрудные леса и серебристые изгибы рек. От
скорости и красоты захватывало дух. Эта потрясающая красота и
упоительная свобода полета, резко контрастировали с моей
действительностью.
