Однако с недавних пор у неё появилось ещё одно развлечение. А
именно - наблюдение за похождениями её апостола. Само собой,
скучные эпизоды вроде сидения в кабинете, когда с ним ничего
интересного не происходило, она беззастенчиво пропускала. Бывало,
пропускала и интересные моменты, заигравшись во что-нибудь. Но в
основном, конечно же, старательно за ним приглядывала. И, по
возможности, давала советы или предупреждения, оценивая всё, что
происходит неподалёку от него.
— Вроде бы я слышала, что они едут в Брулху… — задумчиво
пробормотала Аллегри, лениво скользя взглядом по карте Тельвара. —
Где это вообще?
Наконец, она нашла крохотную точку в стороне от тракта и
приблизила изображение, открыв перед собой панораму деревни. Одной
из немногих возможностей, ещё оставшихся у неё как покровителя
мира, была способность приглядывать за тельварцами, а также слышать
их мысли, желания и эмоции. Но это распространялось лишь на земли,
ещё не занятые захватчиками.
При попытке заглянуть к фиарнийцам её взгляд натыкался на мутную
пелену, словно земли были покрыты «туманом войны». Аллегри
чувствовала, что способна пробиться сквозь эту завесу, но в данный
момент ей попросту не хватало сил. Ну а о том, чтобы заглянуть в
головы людов, сейчас не могло идти и речи.
Окинув взглядом территорию Брулхи, Аллегри нахмурилась.
Обстановка в ней не походила на мирную и спокойную. Деревья вокруг
деревни были недавно вырублены, превратившись в высокий частокол,
опоясывающий поселение. Повсюду на деревенских улицах лежали кучи
приготовленных для розжига дров, а жители на улицах ходили сплошь с
оружием или тем, что могло за него сойти. Аллегри ясно чувствовала
волны тревоги и напряжения, исходящие от них.
— Что у них происходит?.. — пробормотала она себе под нос и
сделала картинку ещё объёмнее, полностью погрузившись в
происходящее.
— Эй, тащите ещё дров к северной стене! — рявкнул немолодой орк
с перевязанной рукой. — Гуц, почему твои дети ещё на улице? Живо
загнал в дом!
Потрёпаный гоблин со свежим шрамом на лице, повернувшись на
оклик и увидев детвору, тут же бросился отвешивать им
подзатыльников.
И подобное происходило по всей деревне. Женщины и дети
скрывались в домах, запирая двери на засовы. Мужчины готовили
костры, размещая их явно таким образом, чтобы они могли осветить
всю деревню и нервно поглядывали на небо, окрашенное в багрянец
заката. Всякий, кто был сейчас на улице, не выпускал из рук оружия.
Деревня словно готовилась к осаде, но Аллегри не понимала причины.
Но одно она понимала точно - жители были испуганы.