— Тропа?
— Дорога, ведущая к цели.
— Еще скажи, что ты с собой мешок с болтами и гайками таскаешь,
— ухмыльнулся я.
— Зачем? — Корвин посмотрел на меня с недоумением, не поняв
отсылки.
— Забей.
Остаток пути мы проделали молча. Не было больше ни уроков, ни
комментариев, ни просьб присмотреться и подумать. «Замковый»
коридор сменился комнатой, похожей на «ресепцию» в больнице — даже
стойка и терминал, выдающий талончики, были в наличии. Оттуда мы
вышли на лестничную площадку, и дальше пришлось карабкаться по
настоящей пожарной лестнице. Хоть я и предлагал вернуться и
попробовать другие двери, но Корвин заявил, что мы идем
правильно.
Лестница привела нас в… бассейн! Вроде тех, что обычно есть во
всех физкультурно- оздоровительных комплексах. Даже запах хлорки и
шумящие плескающиеся дети, веселые визги которых то и дело
перекрикивал мерзкий женский голос, гулко разносившийся по залу —
оказались в наличии.
Правда, только виртуально — потому что никого, кроме нас с
Корвином, здесь не было, а по воде сиротливо плавали надувные
круги-уточки да мячики.
Полный сюр, в общем.
— Галлюцинации? — спросил я.
— Да хуй его знает, — отозвался мой спутник.
И мы пошли дальше.
В столовую. Судя по мотивационным плакатам во всю стену — в
заводскую столовую.
Потом через извилистый коридор больницы — в школьную
библиотеку.
Затем были лабиринты с прекрасным и стильным евроремонтом,
словно меня привели на экскурсию в особняк на Рублевке.
Следующим оказался спортзал.
Заброшенный, пыльный и заставленный ржавыми тренажерами.
Именно там меня первый раз Лабиринт и попытался прибрать к своим
э-э-э… интерьерам?
Когда мы проходили мимо шведской стенки, часть ее вдруг упала
прямо на меня.
— Побер-регись! — рявкнул Корвин.
Крылья его сомкнулись надо мной спасительным куполом и приняли
на себя удар, мягко пружиня.
— Какого хрена? — крикнул я.
— Опять проголодался. Нужно поторапливаться…
С жутким и угрожающим рокотом из-за угла начали выкатываться
стальные диски — «блины» для штанги. Они замирали у стены,
выстраиваясь в шеренгу и разворачиваясь в нашу сторону.
— Нож есть?
Я протянул руку. Мой проводник молча вложил в него «выкидуху»,
которой я и полоснул себя по ладони. Размахнулся, и алые капли
веером оросили потертые доски пола с облупившейся зеленой
краской.
— Жрите, не обляпайтесь.