В такие моменты обычно замечаешь, что небо перестало быть синим, а солнце греть, как раньше. Люди вокруг больше не улыбаются, погруженные в свои проблемы, а дети… Даже дети кажутся более взрослыми. Интересно, будь у меня свой ребёнок, я видел бы его таким же? Когда у них заканчивается пора радости и беспечности? Когда мир точно так же, теряет яркие краски? Я сам не помню, и вряд ли когда-нибудь познаю это, глядя на собственных детей.
Тряхнул головой, ставя корзину с продуктами на кассу. Девушка с приклеенной улыбкой и короткими взглядами, избегающими моих глаз, пробила всё и назвала сумму к оплате. Доставая банковскую карту, невольно подумал о том, что можно прогуляться до ещё одного магазина… и вдруг понял, что не хочу домой. Не хочу идти туда, где нет никакой радости. Лишь чувство вины, что ничего не получается... что изменил. Что не могу подарить кусочек счастья той, кто этого заслуживает.
Подхватив пакет, я отошёл от кассы и наткнулся взглядом на невысокую фигуру, в которой сразу узнал Виноградову. Она тоже только что рассчиталась за покупки и направилась на выход. И мне бы оторвать взгляд, найти что-то более примечательное, но колотящаяся мышца в груди, разгоняла кровь и адреналин по венам. Я хотел на неё смотреть. Желал насытиться её образом, пусть и со спины. И узнать, куда она направилась такая задумчивая и неторопливая.
И я шёл, как тогда, в клубе, увидев её невменяемой. Шёл вопреки доводам разума. Шёл, видя перед собой только её. Вспоминая вкус её губ, вспоминая мягкость кожи и сладость стонов. Шёл и понимал, что… мы идём ко мне?
Сердце забилось с утроенной силой уже где-то в горле. Я не понимал, что происходит, когда прибавил шаг и поймал уже закрывающуюся дверь. Быстро поднялся на площадку и остановился позади Лизы не скрываясь. Дыша прямо ей в затылок.
Я чувствовал знакомый аромат этой охламонки и старался не делать поспешных выводов, но всё равно не мог отделаться от мысли, что она зачем-то направляется к Тане. Рассказать о нас? Подорвать наши отношения? Зачем?
Виноградова медленно повернулась, чувствуя угрозу и посмотрела в мои глаза, раскрыв свои от удивления.
– Сора?
Лифт остановился и открыл двери в приглашении.
– Слава, – поправил я бывшую оперативницу и грозно двинулся на неё, рукой подталкивая внутрь клетки, которую она сама для нас вызвала.