Блин, ну надо же, на раз уделала красавца. И как у меня так получается?
— Это вряд ли, — прошептала я.
Только этого мне не хватало. -то есть вот вообще не надо. Остается надеяться, что он все же приложился башкой, и его одолеет амнезия, как какого-нибудь СиСи Кэпвелла, черт бы его побрал вместе со всей Санта-Барбарой, которой меня в детстве мучила бабуля. Надо же, памятливый какой. Лучше бы за делами фирмы так следил, тогда бы всякие кобылы не могли уволить меня с тепленького местечка.
…Скорая приехала быстро. Видимо, потому что адресок тут не простой, местность за сто километров воняющая роскошью и огромными деньгами. Если бы я в Валькину фатерку вызывала, ждать дня три пришлось бы, а тут десять минут — и нарисовались ангелы в белых халатах, алчно поблескивая глазенками, явно чувствующие поживу.
— Вы ему кто? — спросил меня один из эскулапов. — Сопровождать будете?
— Буду, — вздохнула я, проигнорировав вопрос о своем статусе.
Конечно, буду, куда ж я денусь? В конце концов, положа руку на сердце, это же я вылезла Зотову под колеса.
Первым, что я увидел, открыв глаза — лицо незнакомки. Я слегка пошевелился и задохнулся от боли. Черт побери, и как меня угораздило? Она дернулась на месте, видимо, от неожиданности, и уставилась на меня серьезными серыми глазюками.
— Как вы? — голос ровный, даже равнодушный, я бы сказал. Могла бы хоть вид сделать сочувствующий.
— Какого черта вы тут делаете? — ответил я вопросом на вопрос, пытаясь понять, где нахожусь.
Но, положа руку на сердце, меня просто ее тон задел — ледяной, аж мурашки по коже. Да кто она такая, дьявол ее побери?
— Ну не могла же я просто бросить вас. И, кроме всего прочего, с трудоустройством я все равно, похоже, пролетела. Так что надо же мне чем-то себя занять, — хмыкнула она, сморщив маленький курносый нос, на котором я заметил россыпь мелких, невероятно милых веснушек.
— Не стоило так затрудняться, — выдохнул, чувствуя, как каждое мое слово выкручивает мои же ребра.
Странно, почему она так меня раздражает? Вроде же ничего плохого не делает, а мне почему-то хочется ее разозлить, вывести из себя.
— Я уже тоже жалею о своем порыве, — ехидно улыбнулась она, вставая со стула. — Вот уж не думала, что вы, едва открыв глаза, превратитесь в несносного капризулю. Так что я, пожалуй, откланяюсь.