Больше она не оборачивалась — увидела все, что нужно, да и то,
что не нужно, тоже. Страх придал ей сил, и она побежала, кажется,
не касаясь ногами земли. Даже когда за спиной раздавался очередной
рык человека-льва, каждый раз на метр ближе, она не рисковала
посмотреть назад. Боялась, что снова увидев зверя, окончательно
потеряет силы и сдастся.
Лабиринт все решил за нее. Вбежав в очередную комнату, Кот
увидела, что выхода из нее нет. Сплошные зеленые стены, в которых
поверх листьев торчали тонкие, но очень острые на вид шипы — даже
спиной к стене не прижаться.
Девушке захотелось свернуться в клубочек и закрыть глаза. Пусть
зверь ее рвет, грызет — плевать! Она так устала и совершенно ничего
уже не понимала. Тесты? Какие, в жопу, тесты?! Ее похитили только
для того, чтобы покормить домашнего питомца. А все проверки,
которые были до этого, сводились к тому, сможет ли она обеспечить
имитацию охоты.
«Тот, русский, расстроился. Считал, что должно было получиться,
но не получилось», — сообщила каким-то чудом еще не отключившаяся
от ужаса рассудочная часть сознания.
И тогда она решила повернуться.
Человек-лев стоял в двух шагах от нее. Нависал. Жаркое его
дыхание опаляло лицо. Между зубами мелькал розовый кошачий язык.
Между ног топорщился возбужденный член.
«Что? — почему-то возмущенно подумала она. — И этот хочет меня
трахнуть? Да что же это за инопланетяне такие?!»
Ужас отпустил грудь. Вместо него там возник ком холода, словно
ей вырвали сердце, а вместо него вложили здоровенный кусок льда. В
голове замелькали какие-то схемы и знаки, которых она никогда
раньше не видела и даже представить себе не могла, что они могут
значить.
— Убирайся! — заорала она с такой ненавистью, которой никогда не
было в девушке по имени Кэйтлин Смирнова.
Взмахнула рукой и оранжевые лепестки пламени слетели с ее
пальцев и ударили монстра прямо в морду. Невесомые, будто крылья
бабочки, они, тем не менее, содрали с него кожу до самой кости.
Лопнул от огромной температуры кошачий глаз.
Еще одно движение — не просто абы какое, а осмысленное и кем-то,
но явно не ею, просчитанное, и с выброшенных вперед рук сорвалась
волна воздуха, ударившая человека-льва в живот. Его подняло над
землей и впечатало в живую изгородь.
Последний жест Кот, кажется, даже поняла. Не на уровне рассудка,
а эмоции. Очень… женской эмоции, но чужой. Она исходила из того
места, где у нее раньше было сердце.