Я не могу уехать, не имею права на это, мне надо поговорить с Артемом, увидеть его, услышать голос — без этого просто не могу, умираю от тоски. Глубоко внутри живет вера в то, что все может измениться к лучшему, стоит нам только поговорить.
Немеющими пальцами открыла машину и на ватных ногах побрела к подъезду. Какой-то мужчина выходил на улицу и галантно придержал для меня дверь, в ответ я лишь рассеянно кивнула и зашла внутрь. Вызвала лифт, чувствуя, что сердце бьется где-то в горле, что меня всю трясет, потому что сейчас увижу его. На цифровой панели одна цифра лениво сменяла другую, и этот подъем до седьмого этажа показался длинным, словно путь на Голгофу.
Наконец, двери плавно скользнули в стороны, и я оказалась на лестничной площадке, выкрашенной в светло-зеленый цвет. Темная дверь с блестящим номером тридцать пять в самом углу. Вот она — цель моего пути.
Остановилась перед ней, чувствуя, что еще немного — и не выдержу, сломаюсь, не смогу нажать на звонок, отступлю. Так и замерла, словно неживая, гипнотизируя ее и отчаянно молясь, чтобы он сам все понял, почувствовал. Мечтая, что сейчас, как в романтическом фильме, она распахнется, и на пороге появится Артем с улыбкой на губах и словами «Как же я скучал». Это все трусливый бред, иллюзии, что все может исправиться само собой. Нет, так не бывает. В жизни все сложно — на разрыв, через личный ад, через агонию.
Подняв руку, замерла в сантиметре от звонка. Давай же, давай, звони! Смелее!
Сомнения, страхи, опасения затопили с ног до головы. Что если он не откроет? Не станет говорить? Даже на порог не пустит? Что тогда делать? Стоять под его окнами и кричать о своих чувствах, пока не охрипну или он не сжалится и не согласится уделить хотя бы пару минут? Если потребуется, я готова даже на это. Мне уже плевать на ненужные принципы, на репутацию, на извращенную гордость. Я пойду на все, лишь бы он дал еще один шанс, пусть крошечный, пусть призрачный, но все-таки шанс все исправить, доказать, что мои чувства настоящие, что люблю его.
Закусив губу, обреченно наблюдала, как мой палец, словно в замедленной съемке, приближается к поверхности кнопки, а потом давит на нее сильно, отчаянно, будто от этого зависит моя жизнь.
За дверью послышалась замысловатая птичья трель, а внутри все оборвалось от осознания, что пути назад нет, что сейчас я, наконец, увижу его, что от этой встречи зависит, буду ли я пылать или сгорю дотла. До безумия хотела его увидеть, и этого же боялась больше всего на свете. Стояла, не в силах пошевелить, боясь даже предположить, что увижу в его глазах: холод, пренебрежение, ненависть? А может, отголоски тех чувств, что он ко мне испытывал?