– Звучит красиво и, на первый взгляд, аргументированно, –
выразила собственное мнение Аманда, – но твои лондонские коллеги,
как всегда, скажут, что ты выбираешь лишь те факты, что выгодны
тебе, дабы подтвердить свою теорию.
– Глупые застенные снобы! – вдруг стукнув маленьким кулачком об
такую же маленькую ладонь, взвизгнул профессор Фокс. – Большинство
из них никогда не выезжали за пределы Лондона, а метят в
неоспоримые эксперты, чье мнение единственно верное. И даже те, что
в душе и согласны со мною, никогда не скажут об этом в открытую,
ведь тогда придется пересмотреть всю мировую историю, поставить под
сомнение столько фактов, лишить столько профессоров их научных
степеней и переписать столько книг, которые тоже написаны во благо
наших правителей. Нет, здесь уже вступает в дело политика и
финансы, а против них достоверные факты не факты!
– Но что же тогда делать, отец? – спросила Аманда, она разделяла
теории отца и понимала, что с политиками тягаться бесполезно.
– Найти факт из фактов, что заставит всех признать существование
працивилизации, из которой впоследствии вышли все остальные! Эта
моя цель, лисенок! Надеюсь, что когда-нибудь я докажу всему миру –
что прав! А если у меня это и не получится, то я надеюсь, что ты
продолжишь мое дело, дочка.
– Конечно, – улыбнулась Аманда и подошла к отцу ближе, чтобы
обнять и поддержать.
А вот арабы, совсем замученные этими длинными и непонятными
речами на языке, который они с трудом понимали, уже вовсю начали
скучать. Здоровяк Саид, будто заправский археолог, отойдя в
сторону, водил масляным фонарем по стенам, разглядывая каменный
барельеф, а вот его худощавый товарищ просто позевывал.
– Думаю, нам все же стоит продолжить исследование зиккурата, –
наконец произнесла Аманда. – А то наши друзья копальщики скоро
потребуют с нас еще по монете за выслушивание твоих лекций.
Профессор Фокс усмехнулся:
– Ты права, дочка. – Затем он перевел взгляд на здоровяка араба
и сказал: – Что там у тебя, Саид? Небось, очередные джинны?
Саид отвернулся от барельефа и негодующе начал что-то тараторить
на родном языке. При повороте луч масляной лампы скользнул по залу,
и Аманда заметила, как в конце комнаты что-то блеснуло. Впрочем,
никто кроме девушки не обратил на это никакого внимания. Генри Рой
подошел к Саиду и, уставившись на барельеф, произнес: