А ещё хочется выкинуть из своего дома пристава. Схватить кляп и заткнуть ему рот, чтобы прекратил нести всякую чушь.
Лазарев, не отрываясь, наблюдал за Тимуром. Мне кажется, даже не моргал, не шевелился, только на скулах играли нервные желваки.
— Теперь я понимаю, почему она, — пристав кивнул головой в сторону двери, за которой скрылась Власова, — привязалась к вам. Такого можно по-разному использовать. Все, чувствую, Тимур сейчас сорвётся. Он медленно поднимает голову и мрачно смотрит на пристава. Вижу, как подбирается, словно тигр перед броском.
О, черт!
Понимаю, что сейчас реально начнется ад, и делаю шаг в его направлении. Меня опережает Никита. Я даже не заметила, как он оказался рядом с Тимуром. Тяжёлая рука опускается на его плечо и крепко сдавливает, не давая шевельнуться, отрезвляя.
Тим словно выныривает из темной бездны, в которую начал погружаться. Поднимает мутный взгляд на Лазарева, который, как ни в чем не бывало, начинает разговаривать с приставом, правда, руку не убирает:
— Да, крепкий парень попался. Сильный, — ещё жестче жмёт на плечо, — повезло, что послушный, лишних движений не делает.
На последней фразе делает особое ударение.
— Да? Странно, — пристав искренне удивляется, — с фиолетовой меткой и послушный? Нонсенс.
— Хозяйка хорошая попалась. Вот он ее и не хочет расстраивать. Так ведь?
Тимур, наконец, смотрит на меня. Впервые за все это время. Еле заметно киваю, призывая его к спокойствию. Взглядом пытаюсь погасить его порывы, потушить пожар.
Ободряюще улыбаюсь уголками губ.
Тимур, чуть прищурившись, смотрит в ответ. На эти мгновения кажется, что весь мир исчезает, и остаёмся только мы с ним вдвоем. Внутри все рассыпается на миллион осколков, когда вижу, как он, поверив, успокаивается. Медленно выдыхает, берет себя в руки.
Слегка ведёт плечом, показывая, что в норме. Лазарев понимает это без слов. Ещё раз хлопает Тима по плечу и убирает руку.
С трудом перевожу дыхание, но спустя минуту, когда взгляд падает на циферблат, снова забываю как дышать.
Пошел третий, последний час.
От Барсадова ни звонка, ни весточки. Я не знаю, что и думать, секунды ускользают, словно песок сквозь пальцы. Хочется бежать, куда глаза глядят, кричать на каждом углу, что нужна помощь. Но не могу даже шевельнуться.
Единственный человек, который может нам помочь, — это отец Тимура. Если с его деньгами, влиянием, связями ему это не удастся, то больше неоткуда ждать помощи. Я верю — он сделает все, что в его силах, зубами будет рвать за своего сына. Главное, чтобы смог, чтобы успел.