—
Чего это с тобой? — удивился Эльдман.
—
По-другому я в свой гроб не помещаюсь, — пояснил Брутус. —
Приходится рассеивать накопившуюся ману, так как она является
источником моей физической силы.
—
Насчёт это, из чего он сделан? Ты дважды отразил им пламя
Чеширского губителя, затем удар рыцаря смерти и рыцаря боли. Он
что, постоянно восстанавливает очки прочности?
—
Нет, просто он легендарный, — Брутус погладил шершавую крышку
каменного гроба. — Я сделал его, ещё когда был живым сильным
заклинателем. Я знал, что ждёт меня после смерти, вот и вложил все
свои сбережения и магические силы в этот предмет. Его, как и другие
предметы легендарного качества, так просто не
уничтожишь.
— А
что насчёт горбатого, который бесконечно из него
вылезает?
—
Ты о Бейгле? Он был моим слугой при дворе. Бедолага упал с лестницы
и свернул себе шею. Я не захотел с ним расставаться, да и решил,
что компания в загробном мире не помешает, вот и похоронил его
вместе с собой. Теперь он часть способности моего гроба, но об этом
поговорим позже, сейчас мне нужно набраться маны и
отдохнуть.
Брутус накрылся каменной крышкой с головой и
начал петь.
Вечером к столу, мастер пригласил,
Верного слугу, и его спросил —
"Сколько раз, ты встречая моих
гостей,
Никого, никогда, за дверь не
провожал?
И ты
поймёшь теперь, что я в тайне держал".
В те
дни, когда я, в настроении бываю,
Сидя, у огня, черепа перебираю.
Все,
все, кто не прочь, поразмять немного кости!
Вас,
жду, в эту ночь, мастер приглашает в гости.
Преданный слуга, улыбнулся тут:
"Я
любил всегда, свой нелёгкий труд!
По
ночам сижу, за ножом слежу,
Фигурки вырезаю из костей,
С
ремеслом дружу, обожаю гостей!"
В те
дни, когда я, в настроении бываю,
Сидя
у огня, черепа перебираю.
«Король и Шут»
К
рассвету видимая только Эльдману зелёная нить стала ярче, что
говорило о том, что вскоре их взору предстанет белый чернокнижник и
его армия мертвецов и других ужасных чудовищ. Крышка каменного
гроба сдвинулась в сторону, и из него поднялась иссохшая мумия.
Брутус встал в полный рост, хрустя костями, прогнулся в спине, а
затем, напрягая сухие мышцы, увеличился в размерах, от чего все
бинты плотно натянулись, повторяя рельеф его крепкого тела. Он
вновь стал привычным для Эльдмана громилой с широкими плечами и
большими, как молоты, кулаками.