– Рад видеть господина защитника! –
приветливо обратился к нему низенький лысый человечек средних лет,
чью внешность и манеры Фридрих мог бы назвать подкупающими, не
прикоснись однажды случайно к тайне бургомистра – несомненно это
был он. Но тот вряд ли подозревал о досадной утечке грязных
эпизодов своей карьеры, продолжая источать открытость и
доброжелательность. – Как вам новое убранство? Прежнее выглядело
старомодно и мрачновато. И вот за лето его полностью обновили,
чтобы решать судьбоносные вопросы городской жизни в более
позитивной обстановке.
– Большая честь говорить с вами! Но
какое это имеет отношение к сегодняшнему действу? – равнодушно
обвёл учитель взглядом расписной потолок.
– Понимаю ваше состояние. Не каждый
осмелится защищать проклинаемую всеми. Но вы, будучи образованным и
независимых суждений, взялись. За что примите благодарность!
– Боюсь, преждевременно. И чем вообще
могу её заслужить? Мой долг в этом процессе помешать, если не
ошибаюсь, вашему преемнику…
– Конечно ошибаетесь! Не мешать, а
помочь! В установлении истины, чтобы именем закона воздалось не
более, чем по заслугам. Наше правосудие беспощадно к злодеям, но
милосердно к заблудшим, помогая встать на верный путь.
– Как немой девушке, повешенной
накануне? Всего лишь за то, что готовила, обстирывала и против воли
ублажала насильно удерживающих при себе...
– Значит, её кривая дорожка не
поддавалась исправлению, – показалось, с вполне искренним
сожаленьем вздохнул бургомистр. – Согласно занимаемой должности я
больше не вмешиваюсь в уголовные дела, на то имеется судебная
власть. Преимущественно пекусь о законопослушных гражданах, в
большинстве довольных жизнью…
– И у кого на то нет причин – от
таких избавляетесь?
– Повторюсь, люди сами определяют
свою судьбу. Мы лишь даём возможность. Одинаковую для всех! Только
пользоваться ею следует честно. А вот наш извечный соперник,
старейшина гильдии ювелиров, считает «Уложение…» слишком мягким. По
его мнению, мелкие преступления караются недостаточно сурово. Мол,
не следует ждать, пока сорняки вырастут, чтобы выдернуть их с
корнем. И ещё призывает увеличить налог для бедняков, чтоб те не
ленились и, прежде чем набить собственное брюхо, потрудились на
благо общества. А богатых, наоборот, от поборов освободить. И
предоставлять безвозмездные ссуды из казны, поскольку они, строя
себе дома на собственные деньги, украшают улицы города, по которым
разгуливают все, кому не лень. И тюрьмы предлагается содержать на
средства заключённых и их родственников. По мне, вся эта свобода
для баловней судьбы ни к чему хорошему не приведёт. Не было б у нас
тогда ни тюрьмы, ни крепостных стен – одни дворцы да особняки,
которые станут лёгкой добычей при первой же мало-мальски серьёзной
войне. Народ не глуп и разберётся, с кем ему быть!