– Дядей.
– Да. Её невоздержанного дядюшки, –
гость закашлялся, прикрывшись рукой. На узловатом пальце сверкнуло
дорогое кольцо с изумительной чистоты камнем, глубиной цвета
напоминающим пристальное око. Для забредшего сюда издалека по воле
случая он был слишком осведомлён – куда больше, чем полагалось тем,
кто прожил здесь всю жизнь. Знавал рыцаря лично? Не очень-то
печётся о доброй памяти усопшего друга. А если тот ему крупно
задолжал? И теперь он явился истребовать долг с наследницы…
– Можно в свою очередь
поинтересоваться, кого имею честь у себя принимать? – спросил
Фридрих.
– Просто путника, – прозвучал
уклончивый ответ.
– Гляжу, вы не из бедных. Отчего же
путешествуете пешком и без свиты? Это небезопасно.
– Лучшие попутчики – собственные
мысли. Потому и люблю странствовать в компании с самим собой. Вам
оно тоже близко, правда ведь?
– Только я никуда не иду…
– Думаете, оттого менее уязвимы? Я с
некоторых пор предпочитаю не дожидаться, пока рок сам пожалует за
мной. А если есть цель, тем более глупо сидеть на месте.
– И какова же она? – учитель бросил
взгляд на запотелое окошко, за которым сегодня для него
заканчивались пределы реального мира, знакомого и не лишённого
уюта. По смыслу безобидные слова визитёра в этих обстоятельствах
обретали какой-то жутковатый оттенок. Ради какой-нибудь ни к чему
не обязывающей мелочи не являются, словно из небытия.
– Это я так, к слову, – с нотками
усталости ответил странник, обратив взор туда же. – Преждевременно
облекать её в некие упрощённые, общедоступные формы. Для меня
самого ещё не всё достаточно чётко и ясно, чтобы объяснить
непосвящённому. В начале пути сияло майское солнце, но он оказался
гораздо дольше, чем мимолётное благоволение капризной природы. А
пока я просто пытаюсь больше узнать о мире и людях. Вы ведь тем же
занимаетесь?
– В общем-то, да, – неуверенно кивнул
Фридрих. – И стараюсь по мере сил делиться с другими.
– Только мало кто по-настоящему
способен это оценить. Для большинства знания – вещь абсолютно
бесполезная.
– Позволю себе не согласиться, –
скептическое замечание, задев, неожиданно пробудило, казалось,
давно изжитую гордость за ремесло. – Не разделяю мнение почтенного…
Простите, я так и не знаю ваше имя.
– Путешествуя по чужим землям, мне
часто приходилось называться разными. Но здесь ни одно из них
ничего не скажет. Пусть я останусь для вас просто безымянным
пилигримом. Да что всё обо мне! Вам не терпится рассказать про
себя. Очень, знаете ли, хотелось бы увидеть вещи глазами педагога
деревенской школы. Признаться, мне в новинку общаться с человеком
подобного рода занятий. Интересно, что подтолкнуло ступить на эту
стезю?