– А осечек… Никогда не бывает?
– 312-пурпур, я слышу в вашем голосе горячее сочувствие к людям. Это доброе, но крайне непродуктивное чувство. Во-первых, с некоторых пор, работа по разрушению предначертанных ранее браков поручается нам чрезвычайно редко. Во-вторых, что бы там ни говорили некоторые идеалисты, счастье каждого отдельного индивидуума не может быть критерием… Впрочем, на эту тему существуют разные мнения… кгхм… ведутся споры… Да, так вот, об осечках. Осечек не бывает практически никогда, если соблюдать инструкции. Обратите внимание: если – соблюдать – инструкции. По иронии судьбы, вы находитесь на Небесе, которое в недалеком прошлом едва не утратило лицензию: имело место нарушение инструкций с катастрофическими последствиями… Инцидент прогремел на все Шаровые Скопления, представьте себе… Зато мы приобрели уникальный опыт, и Центральное Скопление, большинством голосов, не только оставило нам лицензию, но и утвердило спецкурс, который успешно выпустил уже два сонма, – а наш учетный сонм равен боговой дюжине, – ангельских сущностей, и на который теперь направлен ваш сонм, то есть еще четырнадцать из Н. А. С. – Неопределимых Ангельских Сущностей.
– А что за инцидент?
– Это и есть тема спецкурса, который я призвано провести, 763-охра, достаточно воспарять, я вас уже запомнило. Снижайтесь и сосредоточьтесь. Сейчас, сопровождаемые моими простейшими объяснениями, используя Небесный Вневременной Визор самой современной модели, вы сможете снаружи и изнутри, со всех доступных и недоступных вам ранее точек зрения, исследовать Инцидент. Внимайте и ощущайте. Вы многое поймете, если захотите.
Это было летом шестьдесят шестого. В июне шестьдесят шестого.
Нет, это еще не была выпускная ночь, когда Нева заполняется ошалевшими от свободы мальчиками и девочками с наломанной сиренью в руках, сидящими, как голуби, на гранитных парапетах, созерцая петропавловскую свечу и опрокинувшиеся навзничь мосты из глубин своей нирваны. Это вообще был еще вечер, и довольно ранний, не позже половины десятого, экзамены еще шли, и шли сессии в институтах, но белые ночи уже подступили, и редкий счастливец, которого вся эта учебная суета не касалась уже, или, представьте, не касалась еще, чувствовал себя в почти пустынном акварельном городе, как одинокий аквариумный меченосец в гигантском и изысканном коралловом рифе.