Но Квира слушала его вполуха, она размышляла, что могут такие руки, как у Нормана, и стоит ли в них попасть, обратившись к их обладателю с прямым и нескромным предложением. Андрей заметил это, замолчал и, чтобы занять себя, стал прибирать в утилизатор распечатки карт, оставшихся после отправки вчерашней экспедиции. Часы показали 10.30, и автоматика стала готовить все к новой переброске. За стерильной зоной возник тихий гул. Это начали набирать мощность инверторы – странные машины, умеющие подменять значения в сетке координат пространственно-временного континуума. Стена-экран засветилась голубым, и в зале стало светло.
На одном из кресел из тех, что в старой литературе называли покойным, обнаружилась миниатюрная дымчато-серая кошечка. Она была точной копией той, что появилась в центре через пару недель после того, как ЦПХ заработал, и постепенно стала откликаться на имя Анно. Эта кошка прожила в центре четырнадцать лет, последние три – с дочерью, которую пытались назвать Рагира, но это имя не прижилось, и дочь переняла материнское имя.
Нынешняя Анно была уже восемнадцатой. В официальной «Описи оборудования и посетителей, имеющих право входить в залы перебросок» – документе, название которого Андрей хотел сменить каждый раз, когда он попадался ему на глаза, но потом всегда благополучно забывал, – она значилась аристократически: Анно XVIII. Ей было пять лет, она родилась спустя примерно два с половиной месяца после того, как Анно XVII переночевала в зале с незаблокированными инверторами.
Анно беременели раз в своей жизни. По крайней мере, об ином в ЦПХ известно не было. Обычно это случалось на пятом-шестом году жизни кошки и каждый раз тогда, когда ей удавалось всеми правдами и неправдами оказаться рядом с работающим оборудованием для перебросок в тот момент, когда за ним никто не присматривал.
Предшественник Андрея, Павел Петрович Несынов, руководивший центром до приватизации23, настаивал на гипотезе, что Анно отправляются в Египет Среднего царства, где каждый раз спариваются с одним и тем же котом фараона Ни-Маат-Ра, более известного потомкам в качестве первого Аменемхета III, а потом возвращаются в свое время. Большинство сотрудников центра в это не верили, но Квира думала, что это может быть правдой. Временами ей даже казалось, что, наглядевшись в совершенно равнодушные, необычно голубые кошачьи глаза, представив Анно на палубе египетского корабля посреди Черной земли, можно наполнить себя чем-то вязким, густым, одурманивающим, сильно мешающим ровно пройти до рабочего места в центре зала, но потом почувствовать себя необыкновенно свободным. И в конце концов справиться с инверторами.