Положим, есть аптекарь, у которого я училась, но знает Клэр, а не Селестину. Впрочем, мэтр Олуш — человек добрый, отзывчивый, может войти в положение. Да и какая ему выгода от моего разоблачения? С него не убудет, если один раз соврет. И я назвала имя давнего учителя.
— Хорошо, — кивнул Николас, — после завтрака мы съездим к нему.
Таки проверка. Ну да, следовало ожидать, сказки имеют свойство быстро заканчиваться.
— Николас, хватит работать! — за спиной послышался приятный мелодичный голос. — Завтрак стынет.
Обернувшись, увидела темненькую женщину приятной наружности. Она укачивала младенца и укоризненно смотрела на мужа — не сомневаюсь, передо мной супруга младшего следователя.
— Право слова, — она кивком поздоровалась со мной, — иногда мне кажется, что ты даже ночью думаешь о делах. И вообще, — хозяйка дома чуть повысила голос, — удели внимание семье, от расследований уже тошнит.
И она гордо удалилась. Один ноль, полная капитуляция.
— Не хотите помочь следствию, поучаствовать в процедуре опознания, — неожиданно предложил Николас. — В Первом отделе катастрофически не хватает женщин, а правила требуют наличия хотя бы трех девушек. Ничего сложного, — заверил блондин, — посидеть в комнате рядом с предполагаемой преступницей.
— А в чем ее обвиняют?
Сердце в очередной раз екнуло, но я уняла начавшуюся паранойю.
— Она совершила кражу. Это дело пары минут, свидетель опознает виновную и все.
Хорошо поет, но не заготовлена ли ловушка для одной ледяной ведьмы?
— Пожалуйста! — уговаривал Николас, еще больше укрепляя подозрения.
Сначала аптекарь, теперь это. Может, стоило напрячься и перенестись в другой город? Только где гарантия, что там будет лучше?
Не знаю, чем бы все закончилось, если бы служанка не позвала завтракать. Выходит, прислуга в доме таки имелась, но приходящая.
За накрытым белой вышитой скатертью столом в гостиной собралась вся семья. Николас сразу углубился в чтение газеты, умудряясь при этом есть и пить кофе. Я лениво рассказывала о себе, то есть Селестине, и пыталась рассмотреть передовицы. Меня волновало убийство Клета, добрались ли слухи о нем до Махала. Спросить открыто не решилась, а Николас, вроде, ничего интересного не нашел, во всяком случае, быстро отложил газету.
После завтрака отправились к мэтру Олушу. Он обитал в отдельном доме, старинном особнячке, втиснутом между двумя такими же на тихой улице. Аптека располагалась не на первом этаже, а на углу, выходила окнами на бульвар. Те же деревья, те же вывески, степенная жизнь. Хотя минуло всего три года — слишком маленький срок для разительных перемен.