Сказав, целительница перевернула трубку и вытряхнула пепел.
— Пойду коня твоего будить. Хватит ему спать.
Она оставила Странника в одиночестве. Тот задумчиво смотрел ей вслед. Две-три недели. Неделя промежутка – это достаточно долго. И тех, на кого падают подозрения, много. После встречи с Ольхом, ровно три недели назад, он покинул Шумор, чтобы с Грознославом встретиться. Северный и южный ксеничи слишком уж рьяно решали между собой, на чьей земле араканская столица стоит. И Странник опасался, как бы Молох ни воспользовался моментом, чтобы напасть на володарство. В пути ему встретилась Ролана со своими Сёстрами-Ведуньями. Они возвращались со стороны Хладного моря домой, на южные границы, где расположился храм богини Мати-Прародительницы. Их пути пересеклись почти перед самой Живницей. Кроме того, он останавливался на постоялых дворах. «Сложно будет вычислить мерзавца, — подумал Странник, допивая травяной чай. — Очень сложно».
Из-за угла вышла Мара, ведя под уздцы коня. Тот послушно следовал за ней, но, увидев хозяина, нетерпеливо замотал головой и радостно заржал. Странник потрепал Сивера по холке и обратился к оборотнице:
— Скажи, ежели во всей Аракане не найти и не купить этого яда, как же он здесь оказался?
Мара чуть раздражённо повела плечами. Мягкости как не бывало.
— Только одним способом, — ответила оборотница, будто досадуя на недогадливость Странника. — Его принёс с собой гардианец. Найдёшь его, найдёшь и того, кому ты мешаешь. Но это, поди, не из простых будет. Это всё, что я могу сказать.
Он снял с руки широкий золотой наруч с изображением змеи с зелёными изумрудами вместо глаз и протянул его девушке.
— Вот, возьми себе. Я в неоплатном долгу перед тобой.
Мара лишь презрительно ухмыльнулась, покосившись на подарок.
— Долг всегда платежом красен, Странник. Но я не беру денег и не принимаю золото, — гордо заявила она и отвернулась, собираясь идти в избу.
Но Странник схватил её за левую руку, резко развернув к себе лицом.
— Возьми, — тихо и вкрадчиво сказал он, глядя ей в лицо. — Это не плата. Это дар.
Глаза оборотницы испуганно распахнулись. В золотых немигающих глазах разъездного советника таилась неведомая опасность. Ведьме вдруг почудилось, что этот ничего не выражающий, но тяжёлый взгляд подавляет её разум. Ни один из живущих не осмелился бы заглянуть ей в глаза, боясь потерять рассудок. Но Странник, как в насмешку, удерживал её, пристально вглядываясь в лицо. Казалось, он проникает в самую душу и видит то, что она прячет от остальных. И от себя тоже. Мара почувствовала, как холодок пробежался по её спине. Что-то жуткое было в этом человеке, что напугало её до смерти. Но она этого не могла ни понять, ни объяснить.