Часы на башне пробили полдень, а значит, до конца перемены
осталось не так уж и много. Следовало поторопиться, тем более что
следующим уроком у меня стоял «классный час» и мне было банально
интересно кто из моих ребяток сегодня соизволит заглянуть на
огонек. Я уже собрался было уходить, как кусты вновь затрещали,
выплюнув из своего измятого нутра моего кота.
- Это, забыл сказать. Гоймерыч тебя к себе вызывал после уроков,
вот. Ну ладно, я пошел.
Он деловито кивнул и, помахав мне лапой, точно знаменитый генсек
с трибуны, ушел в заросли прокладывать очередной проход.
Я пару секунд размышлял, зачем я понадобился нашему завучу,
затем мысленно махнул рукой и, подхватив корзинку, поспешил в
академию.
Глава про несколько грустные встречи, одну разгневанную
девчонку и новую необычную просьбу.
Класс встретил меня тишиной, шуршанием листьев нашего классного
дерева и радостным завыванием шального осеннего ветерка,
ворвавшегося внутрь через пробитую в стене дыру. Цыкнув на
разошедшегося духа ветра, я с упреком посмотрел на парочку гномов,
занимавшихся ремонтов со скоростью только что отобедавших
черепашек. Причем выглядело это примерно так: один из них брал
камень из лежавшей у стены кучи, осматривал его со всех сторон,
после чего передавал своему напарнику, тот осматривал его в свою
очередь, затем многозначительно хмыкал и отдавал назад. После чего
процедура повторялась энцатое количество раз и в результате камень,
наконец, обмазывался раствором и водружался на нужное место, после
чего приходила очередь следующего. Короче ребята тянули резину, как
могли и за то время пока я отсутствовал, дыра была заложена меньше
чем наполовину. С одной стороны, я их понимаю - сделают эту работу,
Дорофеич еще чего-нибудь подыщет, он в этом большой
мастер-затейник. По его мнению, всякий гном должен проводить свой
день в трудах и заботах (окромя естественно начальника), а
посему, если работы нет, то ее надо найти, пусть даже для этого
придется что-то сломать и заново отстроить в связи со срочной
необходимостью внести кардинальные улучшения в данный объект. В
результате, его доблестные подопечные трудились ако пчелки, а самой
модернизируемой вещью в академии был …кхм-м, как бы сказать. Ну, в
общем, уличный сортир. Эта небольшая кирпичная постройка,
расположенная в глубоких дебрях парка, за последний год обзавелась
тремя этажами, мраморной отделкой стен, баней, чайной и небольшой
библиотекой. Однако рост его не остановился и, судя по темпам
строительства, он постепенно грозил перерасти в нечто
монументально-величественное. Его резные башенки, торчащие из-за
крон деревьев, прекрасно были видны через вышеупомянутую дыру.
Народ туда уже ходил словно на экскурсию, а у работяг гномов один
его вид вызывал уже нервный тик. Нет, надо все-таки поговорить с
Дорофеичем, а еще лучше попросить Глафиру сделать внушение своему
благоверному, иначе этот бородатый узурпатор как пить дать загоняет
своих подручных до полусмерти. Тем более что он к ферме единорогов
уже приглядываться начал, конюшни ему там чем-то не понравились, по
его «авторитетному» мнению - слишком тесны и неуютны. И пофиг, что
там в каждом стойле «Камаз» поместиться может, а единороги чуть ли
не как сыр в масле катаются, спят исключительно на траве,
выращенной эльфами и скошенной в лунную ночь, а питаются сеном из
четырёхлистных клеверов. Бедные графты теперь ждут начала работ с
содроганием и ходят, повесив хвосты. Даже свой любимый
трехзвездочный коньяк глушить перестали – вечно трезвые и злые как
черти. Я их пару раз попытался утешить, говоря, что наш ректор
никогда не даст разрешение на перестройку без их согласия, но они
только вздыхают и отмахиваются. А еще в последнее время у меня в
подвале раздаются какие-то подозрительные стуки, и пару раз я
замечал крадущихся по темноте гномов в касках и с кирками на
плечах. Не знаю, что они там роют, но подобные сюрпрайзы меня
как-то не впечатляют. Нет, все-таки надо с данной проблемой
разобраться и закончить эту строительную вакханалию раз и навсегда.
Я мысленно поставил себе галочку в мозгах напротив пункта «внушение
гному Дорофеичу» и не торопясь направился к своей каморке, на ходу
бросив: