Примерно эти размышления легли в основу замысла и плана моей кандидатской диссертации «Проблема типического в эстетике реализма». Я писал её с воодушевлением и завершил в течение года (поставив своеобразный рекорд, поскольку в большинстве случаев аспиранты других университетских кафедр завершали срок учебы, не представив готовых диссертационных текстов). Её принял к защите Совет отделения общественных наук АН УССР в Киеве, без «блата», благодаря дружескому участию в моих делах Володи Зинича, работавшего в Институте искусствоведения под началом выдающегося поэта и академика Максима Фаддеевича Рыльского. Не знаю, как удалось Володе «уговорить самого Рыльского», но для меня это была большая радость и одновременно невероятная ответственность, поскольку мою скромную работу об искусстве согласился прочитать и оценить выдающийся художник современности. Вторым оппонентом дал согласие быть молодой украинский ученый В. Антоненко. Защита прошла успешно, Рыльский публично благословил меня «на щасливу наукову долю». В середине 1956 года я был удостоен ученой степени кандидата философских наук, но диплом получил лишь через год, ибо осенью того же года получил уведомление ВАКа: приглашение на заседание комиссии по поводу утверждения моей работы, с просьбой ответить на вопросы отзыва на неё неведомого автора. Так, в самом начале вполне «счастливой научной судьбы» я получил возможность на себе лично испытать нравы того времени, и, соответственно, проверить свою волю и характер. Эту историю я уже описал в книге «Мы были» – как меня «опрашивали» члены комиссии, как я себя повёл, решительно отвергнув все до единого (!) упрека в адрес работы, был услышан и вознагражден положительным решением высокой инстанции. Этот полезный урок знакомства с реальностью оказался хорошим «холодным душем», и надолго запомнился мне, внеся коррективы в мой излишне оптимистичный настрой и идейный максимализм, подготовив тем самым к будущим испытаниям. Позже, узнав, что рецензентом – оппонентом диссертации был неизвестный мне А.И. Гусев, зав. кафедрой ГИТИСа (кажется, истории КПСС), я познакомился с его диссертацией в Ленинской библиотеке. Прочитав её, понял, что мы с ним явно «не одного поля ягоды» – работа в 180 страниц почти наполовину состояла из цитат работ Сталина, а в моей не было ни одной такой ссылки, не потому что был «против» вождя, а просто в цитировании его не было необходимости.