Увы, трудовая деятельность у тёзки не задалась. Он её даже
начать не успел – получил телеграмму из дома о серьёзной болезни
отца и в тот же день, прямо с работы, никого не предупредив, рванул
в аэропорт. И только вечером в воскресенье, уже из Омска, позвонил
по межгороду бригадиру…
- Ты представляешь, Дюх, какая подляна?! Я уже и с
ПДС[4] договорился, и выше, чтобы этому
дурню общагу выделили, поручился, что всё будет чики-чики, а он –
хоп! – и слинял.
- Ну, вообще говоря, причина у него была уважительная, –
заступился я за однофамильца.
- Да, знаю я, знаю, – отмахнулся Семёныч. – Просто тут дело
такое. На нашу дистанцию в этом году выделили три квартиры по линии
и шесть мест в общежитии. Дают в декабре. Но если этому обалдую
вчинят прогулы, а потом ещё и уволят по тридцать
третьей[5], у нас не то что общагу,
квартиры отнимут.
- И что надо сделать, чтоб не отняли?
Вопрос, безусловно, дурацкий, но не задать его было бы глупо.
Инициативу должны проявить путейские, а не я.
- Что, что… – почесал путеец в затылке. – Надо сделать что-то
такое, чтобы никто ничего не узнал. Ну, в смысле, чтобы там наверху
ничего не узнали, а тут, на земле, мы это как-нибудь порешаем.
- И как это сделать? – включил я дурку на полную. – Человека-то
нет, как без него-то?
Семёныч аж крякнул с досады.
«Ну что нынче за молодежь пошла? Ему намекают, намекают, а
он…»
Эти мысли читались на его физиономии настолько отчётливо, что я
еле сдержался, чтобы не расхохотаться в голос.
- Ну, ты же сейчас без работы, – помог бригадиру башмачник.
- Да. Без работы.
- И без жилья, – добавил Семёныч.
- И без жилья, – снова не стал я спорить.
- И без денег, – поставил «жирную» точку Степан.
Я сделал вид, что задумался.
- Так вы, получается… предлагаете мне…
- Ну да! Да! Предлагаем! – не выдержал бригадир. – Мы предлагаем
тебе поработать за этого дурака. Сколько, не знаю. Может быть,
месяц, Может, до Нового года, а там уже как-нибудь разберёмся.
Согласен?
Прикидываться и дальше жирафом было бессмысленно.
- Ну, хорошо. Я согласен. Но только до Нового года, не
позже…
* * *
Для жилья мне определили бытовку в глубине территории, рядом с
несколькими аналогичными, только в тех никто постоянно не жил.
Формально их использовали для кратковременного отдыха персонала
депо и станционных служб, но по факту там регулярно ночевали
«уставшие» после тяжелого трудового дня путейцы, вагонники,
сортировщики, СЦБисты, движенцы, контактники и ещё много кто, кого
я просто ещё не успел запомнить. Сухой закон на железке, увы,
соблюдался не очень строго. Хотя, именно благодаря этому
несоблюдению и произошло моё «сольное выступление» на тупиковой
ветке Рижского хода. А «королём эпизода» стал сигнальный Серёга,
отправленный за бухлом в самый разгар работы на ветке.