Однако времени прийти в себя и полностью справиться с внезапно
накатившим приступом слабости у меня нет. Трясущимися крупной
дрожью руками пытаюсь вырвать винтовку из пробитого живота немца;
не получается. Тогда я отпускаю её и достаю из-за пояса трофейный
пистолет, а в левой стискиваю последнюю уцелевшую
самоделку-лимонку.
Счёт идёт на мгновения.
Прохожу через калитку во двор, из которого выскочили немцы,
прижимаюсь к торцу очередного сарая. Выстрелы стучат совсем рядом,
отчётливо слышна короткая ругань на немецком. Языка я не знаю, но
то, что они именно бранятся, понимаю как-то сразу.
Выглядываю за угол. Двое немцев ведут огонь из карабинов,
прикрываясь изгородью, дверь в дом открыта.
Пора.
Ощущение времени вдруг теряется. В каждую секунду помещается как
будто бесконечное количество времени; я вижу всё предельно
отчётливо, может, так, как никогда раньше не видел…
Выскакиваю за угол. Первому стрелку пуля летит в спину. Фриц,
выгнувшись, валится назад. Второй, в беззвучном крике раззявив рот,
поворачивается ко мне. Невероятно, просто мучительно медленно. Не
успевает. Одна пуля в живот, вторая – прямёхонько в лоб.
И откуда такая точность?
Поворачиваюсь к расположенному с торца входу в дом. В проёме
появляется немец; дважды тяну за спуск. Противник пропадает.
Бегу к двери, дёргая чеку из гранаты. Боком врезаюсь в
деревянную стенку и закидываю в раскрытый проём самоделку.
Мгновение спустя туда же бросаю «колотушку».
Два глухих взрыва ухают с перерывом в три секунды. Раскручиваю
колпачок второй «колотушки» и дёргаю за выпавший шарик, оборвав
нить. Из раскрытой ручки повалил дым – загорелся запал гранаты.
На этот раз я на мгновение высовываюсь в проём, чтобы
посмотреть, куда бросить «колотушку». Ещё через секунду она летит
вглубь дома.
Взрыв следует через пять секунд. Покрепче сжав пистолет в
запотевшей руке (сколько там патронов-то осталось? два, три?),
врываюсь в дом.
У фронтальных окон лежат трое фрицев. Эти не шевелятся.
Прислонившись к стенке, выглядываю в соседнюю комнату. Вспышка
пламени от глиняной печи – и веер свинцовых пуль с силой бьют по
дереву, за которым я укрылся.
Выхватываю последнюю гранату. Но трясущиеся руки никак не могут
совладать с ручкой. Из комнаты раздаются быстрые шаги.
Бросаю гранату внутрь и рывком смещаюсь по стенке влево. Фриц
вылетает из проёма. Дважды жму на спуск, но вспышка пламени
ослепляет меня; тяжёлый удар в грудь опрокидывает к стенке.