«Точно! Папа!» — сообразила девушка.
Она проснулась из-за звука входящего сообщения — это было
единственным, что вообще было способно разбудить её в такую рань.
Тонкая рука с чётким ощущением онемения причудливым движением
потянулась к телефону, пока остальное тело подтягивало себя повыше,
чтобы оказаться хотя бы в состоянии полулёжа, иначе был шанс, что
сознание вновь отправится в увлекательное приключение, и тогда она
действительно проспит до самого вечера. Но возложенные на сообщение
надежды выхватили её из утренней расслабленности и прояснили взор.
Бригита, потерев кажущиеся высохшими глаза, уставилась на цветастый
экран и ухватилась взглядом за значок с изображением конверта. У
дня ещё была возможность стать совершенно другим, непохожим на
предыдущие, но это чувство улетучилось при виде исходящего
адресата, и если бы мобильный оператор был конкретным человеком,
ему бы пришлось долго снимать с себя тяжесть всех ругательств,
доставшихся ему от разочарованной девушки.
«Да пошли вы!..»
Бригита отбросила телефон и откинулась обратно на подушки, но о
сне больше думать не приходилось. Оставалось примириться со ставшей
обыденной усталостью и выбраться из постели, что она и сделала,
выкатившись из неё и приземлившись на колени, после чего встала и
до того усердно потянулась, что икру сцепило судорогой. Девушка
снова опустилась на пол и замахала сжатыми кулаками, пытаясь
побороть это противное ощущение в ноге. Судорога прошла, но мышца —
как это показалось Бригите, — осталась настолько натянутой и
напряжённой, что её можно было бы использовать в качестве
дубинки.
И так классически начавшееся утро перенесло намерение стать
оптимисткой на завтра.
Поддавшись привычному настроению, девушка подхватила с
«гардеробного» стула тёплую кофту — ведь для хранения вещей в шкафу
нужно обладать большей упорядоченностью, чем её было у Бригиты, —
натянула её на себя и прямым ходом спустилась вниз, чтобы разбавить
утро попыткой позавтракать, что тоже удавалось не так-то часто. По
пути туда всё ещё сонливый взор метнулся в окно, описал линию
кучевых облаков, собравшихся на восстание против летней погоды.
Август был в своей середине, и почти каждый его день был залит
солнечным светом — по большей мере слишком ярким для глаз Бригиты,
которые чаще видели ночное светило. Сегодня же, видимо, был смысл
задуматься о дожде, о чём свидетельствовал окрас облаков, но
Бригита так или иначе не имела каких-то особых планов, поэтому её
это не расстроило.