— Возможно, — растерянно произнес
Подбельский, удивленный моими словами. — Но ведь все, что знаю я —
знает и эта девушка. Ни обманом, ни хитростью мы не сможем привести
ее к нужному месту. Надо думать.
— Надо думать, — эхом отозвался я и
отправился делать еще одну чашку кофе.
Вот так мы оказались жертвами
обстоятельств. Мне придется держать гостей в доме. Подбельскому
несколько дней надо провести без работы с мыслями о том, как
отправить принцессу домой и не попасться третьему отделению в
случае провала, а ее отцу — в случае успеха. Должно быть, ему
сейчас действительно тяжело.
Павел, бесфамильный работник сыска,
тоже жертва. Застрял в нашем мире. Мысли о том, что все это может
быть подставой, покинули мою голову. Нет повода, мотива, как сказал
бы любой детектив.
Когда вода в кофемашине закипела, в
дверь сунулась каштановая голова:
— Доброе утро, профессор, —
неожиданно бодро произнесла принцесса. — И тебе, Максим, тоже.
Надо отдать ей должное — она ничем не
показала, что провела ночь со мной. Никаких
уменьшительно-ласкательных, никаких воздушных поцелуев — чем обычно
грешили современные девушки после первой ночи.
Мы в ответ поприветствовали девушку и
она тут же скрылась. Обнаженное плечо только намекало на то, что
она, вероятнее всего, совершенно раздета, как и была ночью. Она
аккуратно прикрыла дверь и я услышал, как девушка прошла в
ванну.
Подбельский многозначительно
посмотрел на меня. Я не менее многозначительно посмотрел на него.
Неужели он начал о чем-то догадываться? Даже если это было так, он
тактично промолчал.
Я на всякий случай сделал три кофе и
сел обратно за стол. Не зная, чем занять паузу, я принялся
рассуждать о том, как принцессы представлены в нашей культуре.
Заряженный телефон и безлимитный интернет позволил мне
продемонстрировать профессору образ одной из последних мировых
монархий — британский.
Григорий Авдеевич критически
рассмотрел несколько фотографий, морща лоб, а потом вернул мне
смартфон, покачав головой.
— Никакой живости. Никакой
естественности. Все показное, — он говорил отрывисто, а когда смог
собраться с мыслями, выдал, наконец, фразу подлиннее. — Как я уже
говорил вам, наша культура отличается от вашей близостью
императорской семьи и системы управления страной в целом к народу.
Если бы у меня был альбом или у принцессы — вы бы увидели, что они
находят время поучаствовать в простых делах.