— Пасть закрой, — сказал Тим
негромко, но улыбка Шкета потухла враз. — Я перед людьми сам
отвечу, а ты отшестерил и вали теперь.
Хорошо прозвучало, увесисто. Почти
как у Золотого. Шкет отступил на шаг и дальше дерзить не решился.
Сверлил взглядом спину, пока за Тимом не закрылась комнатная дверь.
Гоблину, значит, именно такие нужны?! Трусливые шакалята?!
Ну-ну!
Вещей и правда, набралось
всего-ничего, даже из тумбочки половину можно оставить. Это если
вообще понадобятся после сегодняшнего вечера! Набить по-простецки
морду, или сунуть кулак в печень могли бы и здесь — на «правилку»
ради этого не зовут. Признали за взрослого, надо же! Может,
звякнуть-таки Арчибальду? Признаться, что нет уже ни сил, ни духу,
что не блатной он, на самом деле, и «по понятиям» жить не обязан, а
потому надо прыгать в машину и рвать отсюда на все четыре
стороны!
Нельзя!
Не явившийся на «правилку» считается
виновным, и бежать ему в здешних краях особо некуда — еще и другим
проблем наделает. Всем, кто окажется рядом, когда братва его осудит
заочно и начнет исполнять приговор. Надо идти, доказывать свою
правоту!
Сел на кровать, прислонился к стене
и задремал, ни с того, ни с сего. Приснилось тревожное: снова
капище, ночь, сосны, громадная тень — но теперь с глазами. Злая
тень, ищущая взглядом именно его, Тима. Не уйти, не спрятаться, не
убежать, не...
— Эй, ты чё?!
Реальность вернулась, и в ней был
разгар дня. Шею свело от неудобной позы, а за плечо тормошил
Кирюха, сосед по комнате.
— Дрыхнешь, еще и орешь!
Заболел?
— Не дождетесь, — усмехнулся Тим со
всей безмятежностью. — Ночь была трудная, теперь вот рубит.
Встал с кровати, и сразу «повело» в
сторону, будто пьяного. Голова кружится, желудок поднялся к горлу,
и содержимое готово плеснуться наружу.
— Долган, ты чё?! Зеленый как
этот...
— М-м-м! — отозвался Тим, а на
большее сил не хватило. Еле успел добежать до сортира — вывернуло в
унитаз остатками ужина и желчью. Хорошо, без свидетелей.
Прополоскал перед раковиной рот, долго пил ледяную воду,
разглядывал в зеркале сам себя — похудевшего, бледного,
испуганного. Может, в этом всё дело? Видения на поляне, теперь во
сне — обрыгаешься тут, пожалуй! Это еще без учета сегодняшнего
славного мероприятия! Очень хочется дать слабину, заболеть как в
детстве и просто лежать в кровати. Не отвечать ни за что.