Я пыталась сконцентрироваться на нем,
как в случае с Кэссиди, но встречала жёсткое сопротивление, словно
я впустую ударялась о невидимую преграду перед собой. Так, сходу
вломиться не получится. Потому для начала погрузилась в себя. Как
профессор сам учил на первых уроках, медитация служит хорошим
началом, чтобы очистить лишние мысли и направить свои ощущения к
объекту, чтобы установить с ним связь более безболезненным
способом.
Тиканье постепенно исчезло, стало
пропадать чувство времени. А спустя минуту другую я погрузилась в
пучину собственного сознания, прорвавшись через чёрную пелену
первичной стенки разума. Белая комната встретила меня неприятными
ощущениями. От яркости вокруг глазам было крайне неприятно, но
вскоре я привыкла. На противоположной стене, словно на проекторе,
каскадом мелькали кадры собственных воспоминаний. Некоторые из них
я не узнавала, что было необычно. Хотя нет, не хотела
узнавать.
— Ты чокнутая,
да?
— Чокнутая…
— Эй,
отвечай…
— Мелкая
дрянь…
— Ты никто!
Никто!
— У неё ведь родителей даже нет…
Ха-ха.
— Отвечай, когда с тобой
говорят!
Перекрикивали друг друга различные
голоса, но я старалась не обращать на них внимания. Это ведь уже в
прошлом.
Так, для начала нужно вспомнить, как я
смогла получить доступ к разуму Кэссиди? Я стала прокручивать в уме
то, что там ощущала. Ничего кроме того тоннеля на ум не пришло. И
думаю, с Кэссиди получилось лишь потому, что она хорошо ко мне
относится. Как и я к ней, соответственно. Ну да ладно, попытаюсь
вызвать тот информационный поток. Гм… Попробуем.
Некоторое время спустя я вроде бы
ощутила его. Белая комната исчезла. Я рухнула в пропасть, но
никакого тоннеля, будто я резко сорвалась с обрыва, лишь мельком
увидев то, что явно мне не принадлежало — мальчика с черными
кудрявыми волосами, который катался на лошади. Его держали сильные
крепкие руки. И он был так счастлив. Его переполняли самые
прекрасные чувства, а его звонкий смех так и оставался в ушах
приятным эхом.
Чувство счастья быстро пропало. В
реальность меня вернула боль. В висках и внутри глаз стреляло
сильной пульсацией. Не в силах терпеть мучения издала тихий стон и
стала массировать переносицу. В груди ощущала тяжёлое давление,
будто бы захлёбывалась. В памяти тут же всплыла больница после
аварии — не самое приятное воспоминание.