– Он сказал, что шаманство можно обнаружить, если
принести веточки омелы на место творения волшбы. Она зацветёт. И,
Ваше Величество, именно это здесь и произошло! Колдун, которого вы
ищите, на самом деле шаман.
* * *
Камера Ниркеса не была особенной, так как он не был
цветным драконом и не был аристократом. Но он мог им стать. Это
особенно удручало Никлоса. Сидящий на голом полу юнец обладал
выдающимися талантами и был способен занять высокое положение в
обществе. Он действительно был одарённым юношей, перед которым
королевство было готово открыть любые двери.
А он выбрал морвиусов и оказался в темнице на сыром
полу среди слизняков, с грязным вшивым тюфяком, с деревянным
вонючим ведром в углу. Без воды и хлеба. Раздетый до исподнего, со
стальным ошейником, цепью прикованным к стене. Низвергнутым до
положения бешеного пса на привязи.
И всё равно присутствие духа не покидало юношу. Он
сидел в расслабленной позе, держа руки на коленях и чуть наклонив
голову, с любопытством разглядывая короля. На лице красовался
крупный до разрыва кожи синяк под глазом, рубашка разорвана и
измазана в грязи – с ним не церемонились, а он вёл себя как ни в
чём не бывало.
– Ваше Величество! Какая честь! Вы быстро отозвались
на мой зов. Я так этому рад! – с издёвкой и хрипотцой в голосе
заговорил парень.
Никлос дождался, пока помощник тюремщика притащит ему
удобное кресло и опустился напротив прикованного Ниркеса. Дверь
камеры закрылась, они остались наедине.
– Ну уж наверняка ты должен быть доволен моим
визитом. Однако времени мало, давай сразу перейдём к делу. Вижу, ты
готов предать своих, раз остался в живых. Так что слушаю тебя. Что
ты хочешь и что можешь дать.
– Назвать имя рыжеволосой красотки, правой руки
колдуна, – заметив удивлённо вздёрнутую бровь Никлоса, усмехнулся,
добавляя: – Удивлён, что я так много знаю? Будешь ещё больше
поражён, когда услышишь её имя, – панибратски продолжил Ниркес,
меняя положение рук, почёсывая подбородок. – Тебе этого
мало?
Ник задумался. И это также открыто отразилось на
королевском лице. Он приложил руку к губам, разглядывая наглого
юнца, который с мерзкой ухмылочкой на губах рассматривает его в
ответ. В глазах – вызов и дерзость, на губах готовые скабрезности.
И только дай повод, как он обрушит свою мерзость на повелителя
Каргатского королевства.