Кровь вспыхнула алым заревом и впиталась в зеркало, которое
начало светиться. Еще через мгновение картинка в нем смазалась,
поплыла, превратившись в некое подобие размытых дождем красок, а
потом четкость вновь вернулась, но вместо «хрустальной» комнаты и
двух снежных магов, в обрамлении серебристой рамы, как в окне,
отражалась залитая лучами Алина городская площадь, на которой вовсю
кипела жизнь.
— И кто же из них та самая Золушка, что растопит сердце нашего
ледяного принца? — не удержался от иронии Гидеон, рассматривая
фигурки спешащих по своим делам людей, в числе которых хватало и
молодых женщин.
— Скоро узнаем, — с легкой досадой в голосе ответила регент. —
Видишь шпиль ратуши в виде трезубца? — мужчина кивнул, и она
продолжила: — Я знаю это место. Ближайший к нашим владениям
маленький городок, Снежный Дол* называется. Мы там часто набираем
магов для работы в замках. Как раз на этой самой площади смотрины и
проводятся.
— Но Сноуриш не показал тебе лицо девушки, — напомнил лорд. —
Как ты найдешь ее среди жительниц пусть небольшого, но все же
города?
— Так и найду! — отмахнулась миледи. — Методом отбора.
— А если ошибешься и привезешь не ту? — пряча улыбку, спросил
Гидеон.
— Я никогда не ошибаюсь, — смерив его холодным взглядом,
ответила наставница.
«Ну-ну», — мысленно усмехнулся мужчина, прекрасно знавший, что
ошибки у миледи Индэгры все-таки были, хоть она и не желала их
признавать.
— Труди, нерасторопная девчонка, что ты там копаешься так
долго?! — голос мачехи был отчетливо слышен даже за толстой дверью
коровника. И она, назло мне, снова сокращала мое имя до этого
мерзкого «Труди». Знает ведь, как оно меня бесит, но всегда делает
удивленные глаза и ссылается на забывчивость. А когда я советую
обратиться к лекарю с этим недугом, делает очередную пакость отцу
или Хельге, чтобы приструнить меня. Стерва, одним словом, что с нее
взять? — Труди!!! Немедленно иди в дом, Тиль до сих пор не одета, а
отбор состоится через каких-то три часа.
Я закатила глаза, представив, сколько раз могла бы одеться и
раздеться за такой срок, особенно, если б меня подгоняли вопли
Ингрид. Но то я, а белоручке Клотильде с ее новомодными корсетами,
трехслойными юбками и кружевом, которое вечно топорщилось на груди
и рукавах, конечно же, совершить такой подвиг в одиночку было
тяжело. И, несмотря на нашу взаимную нелюбовь со сводной сестрой,
помочь ей в этом сложном деле, кроме меня, никто не сможет. Потому
что постоянных слуг в доме попросту нет (опять же, кроме меня), а
временных Ингрид к своей любимой дочке не подпустит. К моей же
работе она давно привыкла, и у нас даже появился некий негласный
договор: я веду хозяйство и занимаюсь домом, а она не докучает
вечно пьяному отцу и не измывается над моей младшей сестрой.