―Ну, спасибо! Как же я без вашей похвалы жила-то
столько времени?! – язвила Лиза.
―Так вот… баба Зина
сказала, плюнуть через левое плечо три раза… обернуться вокруг своей оси семь
раз… и, глядя на полную луну, сказать… – продолжала мама настаивать на каких-то языческих
способах снятия магической порчи и мгновенного обретения женского
счастья.
―Господи! – охнул
Костя. ―Да скажите вашей
матушке, что вам уже ничего не поможет. Хоть крутитесь,
хоть плюйте! Пусть смирится: вы никогда не выйдете замуж!
―ЧЕГО? Это еще
почему?!
―Вы – страшная. И без полнолуния ясно
же! И пусть прекратит нести деньги непонятным бабкам. Моя матушка точно
такая же. Я ей деньги даю,
чтобы она питалась нормально и одевалась прилично. А она, как пойдет куда-то,
заплатит непонятно кому, и там вот такую же чушь ей советуют.
―Я не страшная! –
обиделась Лиза.
―Слушайте, имейте
смелость признать, что… ну… в общем, не очень вы.
―Я… вы… как… да как
вы… – от такого резкой и неприятной оценки красивого мужчины Лиза потерялась.
―Да это и нормально, – рассуждал Костя,―Не всем суждено красавицами родиться. Зато вы готовите
очень вкусно, – он перевел взгляд на ее лицо и добавил: ―Хотя, вряд ли вам это
поможет.
―Я не страшная! –
жалко всхлипнула Лиза,―Я нормальная!
―Извините, я должен был
сказать, что вы на любителя, но я не смогу так безбожно врать!
―Да вы… вы… ХАМ! –
Лиза аж задохнулась от возмущения.
―Лиза, не обижайтесь.
Я не хам. Но я не любитель привирать. Говорю, что вижу.
Знаете, обманывать других, еще куда не шло. Но себя то зачем? Просто признайте,
что вы страшила! Вам тут же полегчает. Вы успокоитесь,
перестанете ходить на перекрестки и творить несусветные
вещи, например, мазать лицо зеленкой.
―Подожди, мама! Я тебе
позже перезвоню, – рявкнула Лиза и положила трубку. Ну, всё! Достал ее этот жеребец чертов! Сейчас она ему
устроит “Страшилу”!
Лиза бросилась в ванную, за секунду ополоснула волосы и смыла кашицу из
ламинарии со своего лица. Затем побежала в спальню, надела на себя облегающую
шелковую ночнушку на бретельках, которая выгодно подчеркивала ее высокую грудь, накинула сверху халат и вернулась к наглому
беспардонному хаму, который успел за время отсутствия
хозяйки доесть ее
единственное блюдо к праздничному столу.
Глаза разъяренной Лизы метали молнии, одним движением она скинула с себя
розовый халат и, оставшись в интимной
одежде, рявкнула: