Некоторые были преступниками, как
малыш Герти. Он был воришкой. Мелким воришкой, конечно, иначе
паренька бы уже и на свете не было. Но на первый раз его просто
отправили на переноску. Таких, не слишком опасных преступников,
перевоспитывали, и зачастую это срабатывало. Дарси и сам считался
преступником, хотя, как и большинство, не был согласен с этим. И уж
точно не собирался перевоспитываться…
Вторая группа состояла из
переселенцев. В город постоянно прибывали новые люди, они искали
безопасное место под мрачным небом. Крупные города, такие как Рэта,
манили скитальцев, как яркий огонь притягивает к себе светлячков.
Бывшие пастухи и пахари, люди, не нашедшие себе места в других
поселениях, беженцы из гибнущих деревень - все они приходили по
одному или группами в Рэту, и Рэта принимала их в свои объятия. Вот
только объятия эти для всех были разными.
Работа. Воинам предлагали места в
страже. Ремесленников встречали в мастерских. Умелый кузнец мог
накормить небольшую семью, даже если его домочадцы не обладали
полезными для города навыками. Всех ценных пришельцев устраивали на
работу и давали им право на спокойную жизнь. Но были и другие. Рэта
выбраковывала людей. Человек без работы рано или поздно начинал
голодать, а голод способен толкнуть человека на преступление, голод
может затмить голос разума и даже заглушить страх перед расплатой.
И в Рэте об этом отлично знали.
Путь от переселенца до носильщика
может быть разным, но он всегда пролегает через один неизменный
перевалочный пункт. Отчаявшемуся человеку предлагают простой выбор:
покинуть город или пойти на отработку. Большинство выбирают второе.
Три месяца тяжелой работы на благо города. Право получить временный
статус гражданина и крышу над головой. Небольшая сумма по окончанию
отработки. Но, главное, возможность остаться в городе. Некоторые
работали дольше, единицы оставались на всю жизнь. Торчес же обрел
здесь свое истинное призвание. Когда-то этот марширующий впереди
колонны малыш был обыкновенным носильщиком, но впоследствии выбился
в люди… Во всяком случае, именно так, дословно, и звучала его
версия - когда он торопился. В полном изложении было еще много
слов: про важность труда, самоотдачу и упорство, дисциплину и блага
для каждого гражданина. Впрочем, мало кто мог дослушать эту тираду
до конца, что крайне огорчало самого рассказчика.