Сняв перчатку и держа за широкую
манжету, я поднял ее на свет. Внутренняя часть ладони между большим
и указательным пальцем была окрашена в красный цвет.
Я осмотрел ручку двери, но в темноте
нельзя было разглядеть. Вроде какие-то разводы. По коже побежали
мурашки – не может быть, чтобы звери знали о каракозе! Мастер Женя
говорил, что это секрет Проклятых Гор.
– А вот еще иголка, – донесся
голос.
Раздался стук молотка, и снова тишину
разрезал вопль. Иголку явно вбивали в живое существо. Я никогда не
был особым моралистом, но даже меня коробило, когда рядом кого-то
мучили.
Этот крик сложил все паззлы в голове.
За ручку браться нельзя, а перчатка на доспехе потертая. Недолго
думая, я одел ее и положил пальцы на ручку двери. Потянул…
Скрип несмазанных петель неприятно
ударил по ушам.
– Хозяин! Хозяин! – столько радости
было в этом голосе, – Новая нуляшка!
Забряцала цепь, и из комнаты выскочил
старик. Тощий, голый, с бородой до колен, и с безумными глазами. На
шее у него было странное ожерелье из веток. В руках он держал
молоток и длинный золотой гвоздь. Цепь крепилась к железному обручу
на поясе.
Передо мной возникло видение столба
духа, и точка в самом низу. Старик был самым обычным нулем. Он
сначала кинулся на колени в диком экстазе, будто я был властелином
мира, но успел мазнуть по мне взглядом и сразу же испуганно
вскочил.
– Ты кто? – его безумные глаза
скосились в сторону.
Ноль шаркнул босыми ногами и прыгнул,
вытянув руку к стене. Мое тело среагировало быстрее мысли – копье
пришпилило костлявую ладонь к полу. Он почти дотянулся до черного
кирпича в стене возле пола.
– А-а-а!!! – старик завизжал, как
недорезанный, – Хозяин убьет тебя! Ты знаешь, кто мой хозяин?
Убьет!
Я сморщился – меня воротило от этого
старика. Он вонял так, что трупы рядом с ним пахнут как
шампунь.
А еще я разглядел ожерелье. Высохшие
пальцы! На заднем плане хорошо виднелись платья, развешанные на
стуле и столе. Теперь стало ясно, откуда они.
– Нуляшку, говоришь? – я опустился
перед стариком и взял его за подбородок, другой рукой проворачивая
копье, – А первушника не хочешь?
Этот ноль с явным удовольствием
служил Грэю, и в награду ему сюда приводили девушек. Их-то платья и
пальцы старикашка коллекционировал с особым рвением.
– Эй, – сказал я, глядя в
остекленевшие глаза, – Ты слышишь?