Он нащупал телефон, всё ещё не веря своим глазам.
— Позвонить Антон Могилевский, — дал приказ голосовому помощнику. И когда в трубке ответили, откашлялся, чтобы скрыть волнение.
— Антоха, тебя из органов ещё не уволили? — после всех приветствий и прочей мишуры спросил Илья.
— Сухой как лист, — фальшиво икнул в трубку старый приятель.
— Найди мне одного человека.
— Пишу!
Илья секунду помедлил. Подумал про Алого. Только зачем нам Алый? Алого раз плюнуть найти и так.
— Не надо писать. Запомни. Эрика Альбертовна. В девичестве Максимова. Сейчас фамилию не знаю.
— Запомнено, — шмыгнул Антон, когда Илья продиктовал дату рождения. — Понято: конфиденциально.
— Когда примерно ждать ответ?
— Ну если по всей России пробивать и СИМ-карты добавить, то часа через три, а если…
— Через сколько? — перебил его Илья, не веря своим ушам.
Шесть лет! Шесть грёбаных лет, а уже через три часа…
Он встал.
— Ну, может через четыре, — помялся Антон. — В общем, до связи. С Наступающим!
Илья отложил телефон. Подошёл к мойке. Открыл воду и засунул лысую голову под ледяную струю.
И вдруг засмеялся…
Это было такое странное чувство. Совсем странное.
Словно время только что отмотали назад, и он вернулся ровно туда, откуда начал шесть лет назад. Сошёл с трапа и отправился туда… где она.
Ещё не понимая, что для него всё изменилось. Ведь он вдохнул всё тот же густой августовский воздух с запахами спелых яблок, что зрели в подмосковных садах. Всё также в солнечных лучах плавился в городе асфальт, уверяя, что ещё лето. Но школьные базары уже зазывали к себе ученикови их родителей — напоминая, что скоро осень. Как в прошлом году, и позапрошлом, и все те пятнадцать лет, что она была рядом.
Он был счастлив, предвкушая скорую встречу.
Жизнь казалась бесконечной. Их любовь — вечной.
Илья и подумать не мог, что для него всё уже закончилось в тот день, когда он так и не сделал Эрике предложение.
Но сейчас… сейчас он снова был счастлив.
И он готов был начать собирать чемодан прямо сейчас. Где бы она ни жила — он вылетит первым же рейсом. Даже больше. У него было чувство, что он уже купил билет на этот самолёт. В один конец. В страну, которой нет на карте. Которая являлась ему в снах, грезилась наяву. И он ни за что не выпустит из рук этот билет туда… где Она.
— Эй, эй, Жопень, — Илья высунул голову из полотенца, которым стёр воду, и погрозил коту. Тот прижал уши, но слизывать с пола кофе не перестал. — Ну что с тобой делать, кофеман, — улыбнулся Илья и пошёл за совком, веником и тряпкой.