***
- Дядя Серг, а вы, правда, были аэронавтом, как тетя Зельда
рассказывает?
Сергей покосился на сидевшего рядом с ним на берегу соседского
мальчишку и коротко кивнул:
- Да, Лайт, тетя Зельда говорит правду.
- Здорово, - мальчик посмотрел на землянина восторженными
глазами и хотел еще что-то спросить, но Сергей улыбнулся и молча
ткнул пальцем в сторону плещущего на волнах поплавка.
Лайт обернулся в указанную сторону и тут же схватился за удочку,
резко подсекая клюющую рыбу.
- Прозевал, - констатировал Сергей, косясь в сторону мальчика,
который с унылым видом смотрел на пустой крючок.
- Угу, - вздохнул пацан и, бросив взгляд на садящееся солнце,
принялся собирать снасти. - Пойду я, дядя Серг, а то мама будет
беспокоиться.
- Давай, а я посижу еще часок, пока солнце не сядет, может
расклюется, а то совсем что-то улов у меня небогатый, - Сергей
кивнул в сторону ведерка, в котором плескалось несколько некрупных
рыбешек.
Мальчик ушел, а Сергей сменил наживку и, забросив удочку,
терпеливо уставился на покачивающийся поплавок.
Три месяца он уже находился на этой планете, - точнее три
местных месяца. В отличие от земных они состояли не из тридцати или
тридцати одного дня, а включали в себя три недели по пятнадцать
дней каждая. К тому же здешний год делился всего на два сезона:
тепла и холода. Первый именовался «теплуром» и длился шесть
месяцев, второй носил названия «морозара» и был на два месяца
короче. Сами же месяцы не носили каких-либо отдельных названий,
здесь просто говорили; «первый месяц теплура», или «третий месяц
морозара». Впрочем, до начала холодного сезона было еще далеко, так
как теплур едва миновал свою середину, и еще долго можно было
наслаждаться теплыми деньками. Хотя, насколько он понял из
разговоров с Зельдой, климат в здешних краях был довольно мягким и
порой снег не выпадал до самого конца сезона холодов. Это не могло
не радовать, - зиму Сергей не любил. Пять лет назад, как раз под
Новый Год, от него ушла Катя…ушла к другому, сказав, что разлюбила.
С тех пор он возненавидел зиму с ее морозами, снегом и новогодними
праздниками. Парень вздохнул и, бросив беглый взгляд на неподвижный
поплавок, вновь погрузился в раздумья.
Странный мир, - так похожий на родную Землю и одновременно столь
от нее отличающийся. Если бы Сергея попросили в краткости его
охарактеризовать, то он сказал бы, что этот мир был чем-то похож на
начало двадцатого столетия его родной планеты, хотя и отличий было
предостаточно. За время своей работы реконструктором Сергею не раз
приходилось обращаться к Земной истории, изучая архивные документы
тех давно минувших дней. Так что, по крайней мере, в техническом
аспекте он довольно точно мог видеть различие в развитии двух
цивилизаций. Как некогда на Земле, здешний мир вступил в эпоху пара
и стали, но в отличие от родной планеты так в нем и остался. И если
на Земле начала двадцатого века на смену паровым двигателям все
больше приходили двигатели внутреннего сгорания, в конце концов,
оставив последним только железные дороги, да и то ненадолго, - то
здесь пар царствовал повсюду. Паровозы, паромобили, пароходы
владычествовали на наземных дорогах и водных путях этого мира, а
небо бороздили дирижабли, лопасти винтов которых вращали паровые
двигатели. Но что больше всего удивило Сергея – это практически
полная электрификация всех городов и окрестных сел, что тоже
довольно сильно отличало этот мир от Земли, где в начале двадцатого
века многие люди знали об электричестве только понаслышке.